Дмитрий Каралис - Дорогая Мирей Матье !

Дмитрий Каралис

Дорогая Мирей Матье!..

Герой одного из рассказов Борхеса обнаружил в подвале своего дома Алеф - такую точку пространства, в которой сходятся все прочие точки Вселенной. Этот герой спускался в свой замечательный подвал, шлепал рюмочку коньяку, ложился на спину и созерцал все, что его душе угодно. Он видел в темном углу подвала маленький радужный шарик, а в нем - другие страны, моря, города, чужие спальни, марширующие армии, всех муравьев, какие есть на Земле, цветы на другом континенте, мог видеть любого человека - живого, если он жив, и его останки под землей, если он умер... Этот Алеф находился где-то в Аргентине.

Не менее удивительное и загадочное место было обнаружено мною в Зеленогорске, курортном городке на Карельском перешейке, называвшемся при финнах Териоками. Это место расположено на участке моего приятеля Анатолия Мотальского по адресу: улица Красных разведчиков, 15, сразу за сараем, в котором Толик живет летом, сдав свою половину домика дачникам.

Внешне это ничем не примечательное место: вкопанный в землю стол, две парковые скамейки, пустая собачья будка с обрывком цепи и ржавеющее у забора корыто с плавающими окурками. В заборе, до которого Толик без труда доплевывает, выходя поутру из сарая, - дырка. За дыркой - тропинка, которая огибает кусты шиповника и спускается к ручью; это черный ход, известный немногим. По нему раз в четверо суток прибегает запыхавшийся кочегар из детского садика, чтобы разбудить раздолбая-сменщика, который безмятежно спит, переключив треснувший телефон на дом, где летом обитают дачники. Ну ладно, ладно, расшумелся,- говорит Толик, выходя из сарая и щурясь на солнце.- Я и сам вставать собирался...- Он гремит ковшиком в ведре, пьет, покряхтывает и встряхивает головой.- У тебя там случайно ничего не осталось на опохмелку? - Откуда? Вчера все подмели. Я думал, у тебя есть... - Угу,хмурится Толик и трет ладонью лоб.- Будем изыскивать способа...

Трое суток, свободных после дежурства в кочегарке, Толик читает газеты, сдает бутылки, копошится по хозяйству, беседует с котом или пишет рассуждения о современной жизни, выстраивая их в форме платоновских диалогов и используя для образности принцип работы парового котла: Как нам раскочегарить сельское хозяйство?, Почему угасает народное образование?, Надо ли выпускать пар митинговщины? Иногда он решительно бреется, надевает кеды, тельняшку и бежит три километра по лесной просеке. Иногда изыскивает способа...

Взирая на кучу консервных банок, ржавых кастрюль и прочего хлама, что высится в траве за забором, можно подумать - здесь край цивилизованного мира, тупик, свалка, и никто не забредет сюда, кроме, разве что, соседа, которому ты с прошлого года должен трешку.

Но это далеко не так.

...Во времена горбачевской борьбы с пьющим людом мы с Толиком сидели возле его сарая, пили из чашек румынское шампанское и рассуждали о взлетах и падениях текущей литературы. Шампанского я взял с запасом. Мы уложили бутылки в корыто и залили их колодезной водой. Был и повод - на клеенке стола голубела книжка молодежного альманаха с моей повестью.

- Да,- говорил Толик,- шампанское, конечно, хорошо... А ты в привокзальный не заглядывал, может, там чего есть?

- Все обошел, нигде ничего. Хорошо, шампанское у бензоколонки оказалось...

- Не, старик, это замечательно! Шампанское - это класс. Сидим, как миллионеры. Я вот помню, у Белля, кажется, есть рассказ... Да, кстати, как ты относишься к Пикулю?

Время от времени Толик порывался пойти в дом и поискать фужеры, но я его удерживал, опасаясь, что по хмельному обыкновению он не сможет пройти мимо своих дачников Зельдовичей, которые сидели в шезлонгах у крыльца, начнет им объяснять, как он уважает еврейскую нацию, вспомнит гений Эйнштейна, Каплера, Чаплина, славного парня Фиму Дворкина, с которым учился в университете, а потом полезет обниматься и с радостным гоготом признается, что в душе он и сам еврей. А я буду сидеть и ждать в одиночестве мифические бокалы, которые он так и не принесет.

- Из чашек лучше,- говорил я.- Через край не льется. И икоты никакой...

- Ну смотри, а то я мигом... Кстати, в твоей повести - там, где они пьют из самовара пиво... Подожди-ка, или это не у тебя? А, да у тебя... Так вот, когда я служил на Тихоокеанском флоте... Слушай! - Толик звонко хлопнул себя по лбу. - А хочешь, я тебе отрывок из Эрве Базене прочитаю, который зимой перевел? Там всего страниц восемь-десять...