Н Каратыгина - Через борозды

Гвоздев заметил ее тревогу. Понял, что она искала таинства. Но таинства не было ни в кодексах Р.С.Ф.С.Р., ни в самом Андрее.

- Именем Р. С. Ф. С. Р. объявляю вас мужем и женою... Поздравляю вас.

Екатерина Владимировна оглянулась: кому предназначалось поздравленье?.. Повертела кольцо, не червонное, сравнила его с другим, в прошлом, и омрачилась.

Андрей шепнул:

- Люблю.

Ее ослепили эти слова. Нашлась ускользнувшая радость.

Андрей в толстовке высился перед ней. Это был муж.

- Наше - вам, - сказал Басин и загородил новобрачных газетой. - Загородочка, для целующихся...

Андрей засмеялся и поцеловал жену в шею. Она всколыхнулась.

Сели в типографский автомобиль, довезли свидетелей до их квартир, повернули домой.

Кирик был отослан к знакомым.

Предстоял вечер, ночь, вся жизнь, кажущаяся изломанной таинственными углами, линией.

В эту ночь не было ни Екатерины Алакаевой, ни Андрея Гвоздева.

Извечная радость страсти спаяла воедино и уронила в небытие.

--------------

Дни... С утра скрежет щепок под ножом, тяжкое круглое колыханье воды в ведре.

Прогулка с Кириком по дремлющим улицам, встречи с желто-высохшими людьми, запах селедок в одеревенелых руках.

Возвращенье домой, задорный треск разгорающихся дров, начинающая дышать плита.

Противно суслится под рукою белое сало и приятно холодит картофель.

Потом вечер, у печки... Голос Андрея, гудящий ласково.

Андрей Гвоздев получил провизионку на родину, в Гдовский уезд, богатый шпиком и хлебом.

Шел домой, веселый, все мысли устремлялись в одну точку - в знакомую деревню. Андрей, забыв улицу, не наяву, шел по тропке родного села и не хотел с нее сойти.

Скоро, скоро будет шумно взбалтываться на тряской телеге, ухнет вниз под гору, застрекочет между знакомыми заборами, хлебнет хлесткого текучего воздуха, ступит в рыжую чавкающую глину.

--------------

Андрей пришел домой. Еле одолел долгую лестницу. Ноги, опьяненные грезами, как будто ощущали ветхость низкого крыльца и не повиновались, отталкивали каменные ступени.

Птиченька подала обед. За месяц со дня свадьбы она поправилась, пополнела, губы чаще улыбались, но прямая морщинка впивалась в белизну лба, отклоняясь то вправо, то влево.

Кирик задавал вопросы:

- Куда дядя Андрей едет, когда вернется? Привезет ли меду? И что такое мед?.. - Он - желтый?..

Андрей спешил.

--------------

Надавив на локти, Андрей вытеснил чужое тело, - оно упало, как тугой мешок, - соскочил на платформу, выслушав брань, ринулся на станцию.

- Нет ли кого из Лядской волости? - гулко покрыл все голоса.

- Ого-го, сюды!..

Андрей подошел ближе и узнал Митрия из Горок.

- Дю!.. Гвоздев...

Родной возглас, свойственный гдовцам, порадовал Андрея. Обменялись рукопожатьем.

- Вези, Митрий, махоркой посчитаемся.

- Ладно! Садись. - Митрий улыбался. - С куревом у нас беда. Белые всю махорку потоптали.

Он с наслаждением потер пальцами желтую махорку.

Заверещали колеса, телега нырнула в лесную тишину.

Сразу крутые ухабы задали пляску телеге, захлестали по бокам.

- Вот, ямина, Митрий. Держи, чертяга, влево...

- Знаем, чего!..

Андрей, расправив шире глаза, окунул зрачки в черную гущу леса.

Пахло талым снегом. Прохладца лесная пахла влажными листьями и старой обнажившейся травой.

Навстречу хлестнула грязью и гиком чужая телега. Бабье розовое от первого загара лицо метнулось и унеслось.

- Гони, к чорту, гони, уважь земляка. Н-ну, катись!..

- А ты, что, за продуктами?..

Андрей поморщился. Городское новое словечко резнуло хмельной от деревенской воли слух.

- Да, за ними... Ну, а как вы?..

- Как тебе сказать?.. Многое испытали, как тут наступленье было.

- Да ведь наш уезд белым сочувствовал, - середняки да кулачество.

- Белые, однако, дело свое сгубили... - сказал Митрий. - Задавались! Нам и так и этак несладко. Нам, теперича, от власти отповедь... Совет, он тоже, мягко стелет, жестко спать.

- Отбирают?.. - догадался Андрей.

- Вот... Думаешь, легко?.. Какое, бабы совсем лютые стали. Поди, сунься к бабе, возьми ейного поросенка... Зверье!..

- Неважно... - согласился Андрей. - Только, думаю, утрясется.

- А ты, Гвоздев, холост?

- Женат.

- Кого взял?

- Дамочку.

- Дю!.. Хозяйственная?

- Ничего...

Митрий ударил коня:

- Ну, зяблый!..

Пили чай на полпути. Чудесное слово - махорка - преображало всех. Самовар быстрее закипал, даже плевался белыми брызгами, пироги и шпик лоснились на блюдах. Только сахар не показывался.

Повстречали за столом какого-то комиссара. Жирное, потное комиссарово лицо ширело от больших кусов хлеба.