Виктор Кин - Фельетоны (-)

История открытия никулинской земли началась с того, что ячейка выпросила у общества кусок земли и засеяла его льном под руководством агронома. И когда собрали лен, то оказалось, что комсомольская земля дала 35 пудов с полосы, а крестьянская - от 15 до 20 пудов. Это открытие поразило деревню. Под руками комсомольцев и агронома старая, скупая дедовская земля дала льна вдвое больше. Вдвое больше - это новый плуг, это племенная корова вместо отечественной буренки, это, может быть, общественный трактор. Вдвое больше - это шаг к той неведомой новой деревне, которая до сих пор находится только на обложках календарей и брошюр. Об этой деревне человечество мечтает, может быть, больше, чем о Северном полюсе. Дорога в нее трудна, и на ней осталось больше трупов, чем на ледяных горах Полярного круга. Это открытие произвело на деревню такое впечатление, что деревенский сход на одном из собраний вынес постановление:

"...с весны 1926 года всем перейти на многополье..."

Так в деревне Никулино была открыта новая советская земля.

Открытие есть, а чествовать некого. Я даже не знаю имен этих смелых людей, отправившихся в далекий путь к новой деревне. Как, какими словами похвалить и ободрить комсомольцев деревни Никулино за их открытие? Может быть, и в самом деле им больше будет к лицу сдержанная, задушевная похвала деревни:

- Дельные ребята...

"Комсомольская правда", 21/IV-26

КТО НУЖНЕЙ?

- У меня, - пишет комсомолец Р., - есть запросы...

Мы с радостью приветствуем этот отрадный факт. Если у человека запросов нет, то, конечно, винить его за это нельзя. Но если запросы есть, - тем лучше. Вот и отлично.

Комсомолец Р. придерживается того же мнения. Но у него случилось неприятное обстоятельство, на которое он жалуется нам и ищет сочувствия у читателей. После пасхи комсомолец Р., рабочий Ново-Узденского сахарного завода, решил малость развлечься и отправился в деревню к родным. Время он провел весело и разнообразно, играя в футбол и прохлаждаясь с девицами. По возвращении на завод его ждала неприятная новость: местком и ячейка устроили над ним показательный суд за прогул пяти дней. Ввиду проводившегося на заводе сокращения штата, суд решил подвергнуть Р. этому сокращению. Таким образом, комсомолец Р. был сокращен, и теперь, считая свое увольнение несправедливым, обращается к общественному мнению.

- Я совершенно не согласен с моим сокращением, - пишет Р. - Во-первых, прогулы числятся не за мной одним, а почти что за каждым. Во-вторых, я комсомолец, у меня есть запросы, и если я провинился, то зато я веду общественную работу и имею политические взгляды. Другой хотя и работает без прогулов, зато живет как чурка, без понимания общественной жизни, с мещанскими понятиями. Если будут разгонять сознательных рабочих, мы не очень-то скоро построим социализм. Я знаю, против меня сговорились член месткома Нефедов и секретарь нашей ячейки Копылов. Эти лица подвели меня под сокращение из-за личных счетов.

Увольнение не столько огорчило, сколько ошеломило Р. Он квалифицированный рабочий, и его не пугает безработица. Его беспокоит другой вопрос. Обойдется ли без него завод? Подвинется или, наоборот, замедлится строительство социализма с его увольнением с завода? Ему кажется, что замедлится, что он, человек с запросами, с общественным кругозором, необходим на заводе. Это кажется ему настолько очевидным, что он может объяснить свое увольнение только личными счетами.

Оставим на время обиженного судьбой комсомольца Р. и обратимся к другому случаю. Недавно праздновали 125-летний юбилей Путиловского завода. На празднике в заводском клубе произносили речи, дарили знамена, играла музыка. Показывали достопримечательности старого завода. Среди них самой интересной был дедушка Филат, рабочий завода. Дедушка Филат за всю свою жизнь не сделал ничего особенного - он не изобретал машин, не одерживал военных побед, не открывал полюсов. Этот старый человек интересен тем, что за 55 лет работы на Путиловском заводе у него не было ни одного прогула, ни одного больничного отпуска. Известен он стал только благодаря тому, что праздновался юбилей Путиловского завода. Дедушку Филата привели в клуб, поздравили и сняли для кинохроники. Не будь этого юбилея, мы, может быть, никогда и не узнали бы о дедушке Филате и его 55-летней работе.

Арифметика - это очень неразговорчивая наука. Она кратка, немногословна и длиннейшие периоды человеческой жизни укладывает в несколько скупых цифр. Язык арифметики сух, сжат, он не сообщает подробностей. О себе и о своей обиде комсомолец Р. написал длинное письмо, в котором обстоятельно рассказал - кто был его отец, кто такой он сам и какие у него запросы. Дедушка Филат сказал о себе коротко - 55 лет работы без одного прогула. Вот и все. И мы не знаем, есть ли запросы у Филата и кем был его отец.