Федор Кнорре - Черная трава

- Ничего, - сказал Ленька Гале, поправляя рукав. - Ты же стояла рядом, слышала. И ты никому не рассказала...

- Заткнись! Никому не интересно!

- Нет, отчего же? Видишь? Многим интересно. Я подошел к этому незнакомому майору, и я сперва сам не знал, что буду делать, и он меня спросил, чего это я смотрю на него, а он был такой добрый и высокий, и я подумал, как хорошо бы, чтоб он правда был моим отцом и я правда бы его провожал сейчас на самолет, и я почти совсем позабыл, что вы на меня смотрите, почти совсем, но все-таки не забыл, и я ему сказал, что много раз провожал на этом самом месте своего отца-летчика и что он погиб, и попросил, чтоб он со мной попрощался, когда пойдет на самолет...

- Зачем ты это все рассказываешь... - Галя с досадой передернула плечами. - Но вообще-то все так и было. Только докладывать ты тут никому об этом не обязан...

- Это лирика! - крикнул Дранка. - "Представил", "почти поверил"! Врал? Обманывал? Вот так и говори.

- Я же сказал, все сказал, чего тебе еще?

- А мне на тебя! - Дранка сочно плюнул на землю и круто свернул на другую тропинку. - Только к нам больше не лезь, дурачков обдувай.

- До чего мне все это противно, до того опротивело вас слушать! - с отвращением проговорила Галя, круто отвернулась и пошла к своему кварталу напрямик через поле. За ней пошли ее попутчики, другие скоро расползлись в темноте в разные стороны.

Так и получилось, что в проход дворового скверика мы свернули уже только вдвоем с Ленькой. За освещенными окнами дома играла музыка телевизоров, в одной квартире танцевали, раскрыв двери на балкон.

- Я, пожалуй, здесь посижу, - сказал Ленька и сел на край песочного ящика, среди площадки для малышей около игрушечной избушки.

- Ладно, - сказал я ему. - Одного я не могу понять: откуда змея взялась?

Ленька виновато усмехнулся, пожал плечами:

- Ну... достал. - Он приподнял голову, и я увидел, что глаза у него в темноте мокро блестят.

- Теперь-то чего расстраиваться?

- Черт меня знает, - очень искренне проговорил он, сам на себя удивляясь. - Просто мне того солдата жалко... Что он не увидал салюта! Ну, невыносимо прямо... Ччерт! - он попытался насмешливо выругаться, но все-таки было слышно, что он всхлипнул.

- Так ведь ты же его сам и выдумал?

- Ну, конечно.

- Значит, ты псих.

- Ну и пожалуйста! - уже довольно бодро огрызнулся Ленька. И это был наш последний разговор за много месяцев.

Начиналось лето, и прежние наши компании распадались, разделились, поразъехались в разные стороны. Да и без этого в нашем районе можно прожить рядом целый год и раза два встретиться, мы живем между двух автомагистралей и двух железных дорог - каждый сам себе выбирает, куда как поближе проехать.

В общем, этот лгунишка Ленька как-то исчез из нашей жизни. Только к осени, когда пододвинулось первое сентября, все стали возвращаться на старое место, опять собирались компании и теперь уже, как нашу общую старину, вспоминали, как мы сюда в первый раз приехали, и ходили все осматривать, и нашли овраг и хижину Сторожилы и козу, и вспомнили историю Тузика и Леньку. Две девочки рассказали, что они давно, уже месяца два назад, его один раз видели в зоопарке. Он там прогуливался с каким-то стариком под ручку, таскал его повсюду и, по своему обыкновению не переставая, трепал языком, точно экскурсовод, и когда девочки подошли поближе, они, конечно, услышали, что Ленька и тут врет.

Нахально уверяет старика, что обезьяна вот только что держала на руках котенка и гладила его и даже кормила молоком из блюдца, и котенок вот только что убежал в будку. Глупые девчонки после простояли полчаса, все ожидая котенка, но, конечно, никакого котенка не оказалось, а обезьяны только качались на хвостах или искали блох. А Ленька в это время уже был у площадки молодняка и врал что-то дальше и смеялся, и старик тоже смеялся, слушая его вранье.

- Кого-то опять обдуривает! - решили мы и стали расспрашивать, как выглядел человек, который был с Ленькой, но девчонки могли только вспомнить, что это вроде как будто старик (они и в этом не совсем были уверены), очень высокий и сухой, и зубы у него желтые и такие редкие, как будто их сажали через один! Потом они еще вспомнили, что он был в сером пиджаке и высоких сапогах, без каблуков - каблуки девчонки уж заметят.

Ах, как интересно: старик в сапогах и Ленька в зоопарке, да еще два месяца назад, мы и дослушивать не стали и стали вспоминать, как бородатый художник сажал козу в автобус.

Так прошло еще сколько-то дней. У нас на лугу была самодельная площадка, где мы так, не всерьез, играли в волейбол. Народу было маловато, настоящих игроков, так что мы приняли в игру малышей, клопиков, и было больше смеху и визгу, чем игры. Наконец появляется Дранка со своим дружком Малявкой - тоже долговязым, хватают мяч и останавливают игру.