Марк Колосов - Люди и подвиги (Рассказы)

Комбат меня окликнул.

Мы зашлл в его канцелярию.

- Садись, закуривай!

Я закурил. Молчу. Да и что говорить? Мне бы пообещать, что добьюсь лучшего результата. Но я не мог скрыть неуверенности, что это будет именно так, и молчал.

- Понимаю, Михаил. - с неожиданной мягкостью в голосе заговорил Ярцев, - догадываюсь, о чем сейчас думаешь. Ну, это, может, и так, но сейчас у нас одна цель.

На стене висела карта мира: на ней были резко обозначены военные базы империализма, окружившие нашу страну.

Ярцев смотрел на карту. Я тоже.

- Ты ведь в училище из тяжелых минометов стрелял, а здесь...

Глаза Ярцева лукаво сверкнули.

- Иди выспись! Всякую хандру как рук"й снимет!

"Что с комбатом?" - недоумевал я. Мне ведь казалось, что он "сухарь", а он вот какой!

Сегодня день моего рождения. Завтра рабочий день, вставать рано, значит, отпраздновать не придется.

С такими мыслями пришел домой, где меня приятно поразил накрытый белой скатертью стол, за которым сидел командир второго взвода Роман Барышев.

- По случаю дня рождения разрешите преподнести сей подарок! торжественно-шутливо произнес он, вручая мне толстенный том сочинений Боборыкина. - Сожалею, не успел прочесть. Это мне тоже подарено. Дед подарил. Книга ценная! Так она у меня и лежала, и вот, рад вручить!

- Спасибо за откровенность!

- Рад стараться! Ну что, перейдем к делу!

И Роман раскупорил бутылку вина.

- Любовь Герасимовна, выпейте с нами рюмочку! - пригласил я свою хозяйку.

- Да что вы, сынки!

- Маленькую!

- За твое здоровье!

- Пока тут посидите, поговорите, а я пойду к себе-ласково сказала Любовь Герасимовна. - Накурили! Форточку откройте Много не пейте, а то еще передеретесь и стеклам не сдобровать.

Барышев окончил училище по первому разряду. Его манера держаться кое-кому кажется заносчивой. Ярцев встретил его, как и меня, сначала недружелюбно, настороженно. Потом некоторое время отношения были официальные. Вдруг приглашает в гости, заводит разговор о том, что пора бы остепениться. Демонстрировал благополучие семейного счастья. "Вот какая у тебя, дескать, перспектива!" Но Роме эта перспектива не по душе.

- Что ты по вечерам делаешь? - спросил меня Барышев.

- Макаренко читаю.

Барышев с удивлением на меня посмотрел.

- Вот уж ни к чему это!

Я начап горячо доказывать, сколь это нам необходимо.

- Пусть этим занимаются политработники. А мы-специалисты! - оборвал он, - Я и без педагогики справляюсь, и, как ты мог убедиться, неплохо!

- Как же ты этого добился?

- Точно объяснить не могу. Чутье, что ли... на таких, кто к военному делу страсть имеет.

- Но ведь в армию идут не по страсти, а по призыву.

- То-то и оно! - вздохнул Барышев.

- Что ж, по-твоему, надо создавать "рыцарские дружины"?

На одной страсти к военному делу далеко не уедешь.

- Слыхал!

- Ну и что?

- Послужишь, так и узнаешь. Я ведь не на собрании говорю.

И ты - не замполит. Давай перейдем к более существенным вопросам сегодняшнего вечера...

И Барышев, играючи, прищурив глаз, заглянул в бутылку, горестно вздохнул и вылил остатки вина в пустые бокалы.

- А как же с отстающими? - продолжал я. - Ведь двигаться вперед можно только всей массой.

- В том-то и беда! - живо отозвался Барышев. - Я бы еще лучших показателей добился, если бы... не от одного Омельянова избавился. Но раз ты педагог, то у меня совесть чиста! Ведь его от меня комбат к тебе перевел. Он-то еще способный, водка его губит. А есть и такой-Склепиков-того сколько не учи, толку не будет!

- Ты в этом уверен? А о том подумал, что он еще, может быть, весь в гражданке? Его оторвали от привычного дела, от родных и близких. Ты разве не знаешь, какими героями оказывались на войне именно такие люди? Дай ему освоиться, привыкнуть, поверь в него!..

- Ну, ладно, хватит! - с досадой проговорил Барышев. - Я думал, ты что-нибудь припас для дня рождения. Давай это дело поправим. Еще не поздно в ресторан на станции!

- Нет, не пойду, Роман! Спать охота!

- Ну и спи! А мне тоже одному неохота! Да и не с каждым пойдешь. Иной меры не знает, песни орет, а то еще слюни распустит. Противно. Прощай!

И Рома Барышев, крепко обняв меня по-мужски, слегка раскачал за плечи, потом сжал мою руку и, приняв подтянутый вид, ушел.

В теплый летний день Ярцев объявил:

- Волохов, завтра выезжаем в лагерь Н.

Утром погрузил в машину раскладушку, чемодан с бельем, и в путь.

Н. встретил жарой, пылью и комарами. Грузовик с трудом преодолевал слой песка. В лагере развернули палатки, установили турник, брусья и коня.