Захар Прилепин - Грех

В полночь, в самый разгар дурного, пьяного, с перекурами веселья, приехали местные бандиты - они катаются до утра из клуба в клуб, четверо молодых, наши с Молотком ровесники и Дизель - один из местных “авторитетов”, приветливый, крепко сбитый, седой. Поздоровался с нами, меня по имени назвал: “Здорово, Захар, ну как?” - и я в который раз отметил про себя, что мне приятно, приятно, бес меня возьми, что он помнит меня, хорошо жмет своей лапой мою ладонь, и вообще - улыбается хорошо. “Какого хера мне должно быть неприятно?” - огрызнулся я про себя. “А чего тебе радостно? - ответил сам себе. - Что ты хвостом дрогнул, псина беспородная? Думаешь, он тебя выручит когда? Переступит, не заметит, он же волк, волчина, волчья кровь злая…” Дизель вошел в зал степенно, покосился на видный сквозь незакрытую штору столик “серьезных людей” - и сразу отвернулся, будто равнодушно. “Ах, Дизель, - подумал я лирично. - Какой ты крепкий человек, опытный какой, и боятся тебя, и уважают - а рядом с этими ты все равно просто “блатной”… Кончается твое время, Дизель”. В час ночи я, мигнув Молотку, пошел на первый номер стриптиза. Обычно за ночь бывает два номера, и мы с Молотком смотрим по очереди, я - первый выход, он - второй. А то и наплевав на все, заходим оба в зал, лишь изредка поглядывая на входную дверь: не проскочит ли кто без билета. Девушки еще танцевали на своих худых белых ногах, когда раздался грохот в зале. Я влетел туда спустя несколько секунд, но ничего не понял: одиноко, посреди зала стоял здоровый, под два метра, кавказец, отчего-то в куртке. Сразу было видно, что он один из виновников шума, - но кто был с ним, вернее, против него? Я увидел, что блатные с Дизелем сидят за столиком в углу, отвернувшись - словно не при делах. “И позер с ними сидит”, - мельком отметил я. Затылки блатных были напряжены, к тому же в их сторону косилось несколько посетителей, сидевших поблизости. “Они, конечно”, - догадался я, но ничего делать не стал. - Мы встретимся с вами потом! - громко говорил кавказец, обращаясь при этом в никуда, словно ко всем одновременно; и суть его слов, в общем, сводилась к запоздалой попытке не уронить достоинство. - Мы подъедем завтра и поговорим! - обещал он с акцентом. Подойдя, я взял его за локоть, и ощутимо дернул к выходу: - Давай, на улице поговоришь… Он для виду немного придержал руку, но я все эти жесты определяю и отличаю легко: есть ли намерения упрямиться тупо или можно эти намерения обломать. - Давай-давай, - подтолкнул я его в плечо. - А почему я? - не слишком уверенно возмущался кавказец; вслед за ним потянулись две его девушки, обе нерусские, испуганные. - Иди-иди… - сказал я, слыша в голосе своем ту самую ненаигранную усталость, которая, я знаю, иногда действует на людей лучше, чем дурной окрик. Выйдя из зала, кавказец сразу смолк и, похоже, сам был доволен, что все так закончилось, бескровно. - Чего случилось? - спросил я у Вадика, проводив кавказца и вернувшись к бару. Вадик обычно в курсе, видит все из-за своей стойки. - Эти, с Дизелем… кто-то из его ребят, стул выбил из-под кавказца. Ногой, когда мимо проходил. Кавказец привстал, что ли, в это время… “Ну и ладно… - подумал я о произошедшем, -…и ладно”. Отходя от барной стойки, я столкнулся лицом к лицу с одним из спутников Дизеля, и тот, показалось мне, хмыкнул победительно. “Какой поганый…”, - подумал я, дрогнув плечами. У этого типа были глаза маньяка, белесые и тупые, обветренные скулы с блондинистой щетиной, плохие зубы, узкий лоб. Стриптиз мне смотреть расхотелось. Мы вышли с Молотком на улицу - я покурить, он подышать воздухом. Из клуба выскочили двое потных парней, у одного рубашка расстегнута до пупка, второй - весь красный и масляный, словно со сковороды. Они явно собирались подраться. Разговор их, как всегда бывает в подобных случаях, был совершенно бессмысленным. - И чего ты хочешь? - Да мне по фигу, понял? - Ты ответишь, клянусь. - Не проклянись… - Нет, чего тебе надо, а? Мы с Молотком подошли к ним, встали рядом. Они все повторяли свои заклинанья, кривя пьяные, с красными губами, рты и сжимая кулаки. - Подраться хотите? - спросил я. - Вон идите за кусты и деритесь, нечего тут маячить. Они все стояли друг против друга, изображая, что не заметили меня. - Я кому сказал? - спросил я на два тона выше. Тот, что в расстегнутой рубахе, не выдержал характера и с брезгливым выраженьем лица шмыгнул в клуб. Второй поворотился спиною к нам, закурил, шумно выдыхая дым. Дым плыл в свете фонаря, медленный. Накрапывал дождичек, еле заметный, на исходе.