Юрий Коваль - Суер

- Возьмем и их, - сказал я. - Так ведь, капитан?

- Весь остров, конечно, не вывезти, - отвечал Суер, - но десяток человек возьмем. Только давайте, решайте быстрее, а то я совсем плох.

- Ладно, - сказал репоед. - Сейчас с бабой поговорю, с братьями.

Он отполз в средину острова, и там довольно скоро к нему наползли со всех сторон дети и братья. Они что-то там кричали, показывали на нас пальцем, один даже было вскочил, но тут же рухнул на колени.

- И картошка! И яблоки! - доносилось до нас. Потом они так же расползлись в разные стороны, очевидно, по своим репомерным участкам.

Приполз к нам и наш едореп.

- Спасибо, - говорит, - не поедем. Отказываемся.

- А что так?

- Родину покидать не хотим. Здесь родились, здесь уж и помрем. Да и какая там она, чужая-то картошка?

- Да ведь небо задавит.

- Может, отпустит, а? - сказал он с надеждой. И морковь разрешат? Нет, останусь. У вас табачку-то нет?

- Неужели при таком небе еще и курите? - спросил я.

- А куда денешься? - отвечал наш респондент. - И курим, и пьем, если, конечно, поднесут.

Мы оставили ему табаку, немного спирту и поползли обратно на "Лавра". За спиною слышался детский смех.

Ребятишки придумали новую игру. Они подпрыгивали и вцеплялись в небо изо всех сил и, немного покачавшись, с хохотом падали на землю.

Глава LXXXIX. Теплый вечерок в нашей уютной кают-компании

Вечером в кают-компании офицеры попробовали все-таки пареной репы, которую мы с капитаном привезли с острова Едореп.

Она была чуть горьковата, чуть сладковата, но полезный для пищеваренья, натуральный продукт. Давящее небо на самое репу вящего влиянья, как видно, особо не оказывало. Репа осталась репой.

- Ре-па, - сказал старпом, брезгливо отодвигая поданный ему стюардом прибор.

- Не золото, - подтвердил Суер, явно обеспокоенный душевным состоянием старшего помощника. - Мда-с. Не понимаю, с чего Чугайло запил? У него в одной серьге столько драгоценных камней, что на них можно всего "Лавра Георгиевича" закупить.

Неосторожные слова сэра, высказанные во время поедания репы, каким-то образом доползли до боцмана. И пока мы утомленно доедали подзолистый корнеплод, боцман постучался с просьбою войти.

- Пусть, - сказал капитан, и Чугайло с огромным лицом, одетым будто в багрово-черный комбинезон, явился перед нами.

- Позвольте вас спросить, сэр, - начал он, поражая воздух полною таблицей перегаров. - Эта серьга стоит больших денег?

- Возможно.

- А могу ли я на эти деньги купить "Лавра Георгиевича"?

- Возможно.

- Ну так вот, я покупаю. Даю за него три камушка из серьги, вот эти две берии и борух-топаз.

И боцман вынул из кармана носовой платок, в который были завернуты выковырянные из серьги камни.

- Но "Лавр" не продается.

- Как не продается? Вы сами говорили, сэр!

- Я сказал, что вы могли бы купить, но я не хозяин фрегата, я только капитан.

- А кто же хозяин? - И боцман посмотрел на меня. Да-а-а... Все матросы, конечно, замечали, что я занимаю

особое положение на борту. Плавал я вольно, без цели и без погон, но стоял на довольствии как офицер, и некоторые даже думали, что я сын хозяина, сват или брат. Но хозяина я даже лично не знал, ничего о нем не слышал и только догадывался, кто это. А меня сэр Суер-Выер принял на борт просто как старого приятеля.

- Поплаваешь, - говорил он. - Глядишь, чего-нибудь и напишешь.

Мадам Френкель я навязал ему только с одной целью, чтоб она куталась в свое одеяло. Ну, нравилось мне это.

Вот и все.

Остальной экипаж в основном набирал старпом, который в этот момент и встал из-за стола.

- Я не знаю, кто хозяин "Лавра", - медленно, закатив кадык, начал он, но я знаю, КТО хозяин НА "ЛАВРЕ"! Здесь ХОЗЯИН - Я!!! Надо мной только БОГ и КАПИТАН! Вон отсюда, скотина! - И он изо всей силы влепил боцману оплеуху своей белоснежной старпомовской перчаткой. - А если завтра не продерешь свиное рыло - вместе с бериями и серьгами - за борт! Ядро вместо якоря! В мешке или без мешка - вот единственный вопрос, который я обдумаю за ночь! И не думай, что я буду искать чугунное ядро, как ты, кнур, искал лопату!

Старпом схватил большую берию и с треском, как тарантула, раздавил ее каблуком.

Боцман, ловя раскорякой оставшиеся камушки, вывалился из компании нашей кают.

- Репы старпому! - скомандовал Суер, и стюард с отвращением подал Пахомычу пареный жюльен.

Не успел старпом притронуться к потошнице, дверь снова распахнулась, и Чугайло явился с перекошенным похмельным . фартуком на морде:

- Сэр-сзр-сэр! Там - остров! А на нем - баба! Золотая!