Феликс Кривин: Из записок Кощея Бессмертного

Еще одна тропинка ныряет в кусты, и оттуда доносится слабый шорох. Мы прислушиваемся, раздвигаем кусты, и вот - он сидит перед нами.

Судя по горбу, это здешний верблюд, но судя по ушам, это здешний заяц. Правда, хвост и копыта наводят на мысль, что это скорее конь, а еще скорее - конек, учитывая размеры.

- Сейчас, - говорит конек, - сейчас я ее разбужу!

- Кого это?

- Спящую красавицу. Разве можно спать, когда вокруг такое творится?

Он стал рассказывать, что вокруг творится. Я, наверно, слышал о бременских музыкантах? Ну так вот.

Выгнали бременские музыканты разбойников и стали жить в их доме. Живут-поживают, добра наживают (именно так!). Осел воду возит, петух на воротах кукарекает, собака дом сторожит, а кот по кладовкам хозяйство учитывает.

Шнырял кот, шнырял и вышнырял сапоги. Натянул их, усы подкрутил и давай командовать: "Ты, осел, дом сторожи, тебе это больше подходит. Ты, петух, воду носи. А ты, собака, давай кукарекай!"

Делать нечего - надо слушаться: все-таки кот в сапогах!

Носит петух воду в клюве по капельке, а собака визжит, скулит - учится кукарекать.

"Что-то они у меня невеселые, - тревожится кот. - Не иначе - сапогам завидуют. У петуха вон и шпоры есть, а сапог нету..."

Позвал осла. "Что-то наш петух мне не нравится. Пойди, стукни его копытом".

Дальше живут уже без петуха. Осел дом сторожит, а собака за себя кукарекает да еще за петуха воду носит.

"Чем она недовольна?" - удивляется кот. "Пойди, - говорит ослу, - ударь собаку копытом!"

Дальше живут уже без собаки. Осел воду возит. Осел дом сторожит. А в свободное время осел кукарекает.

- Разве ж это справедливо? - спрашивает конек.

- Ну, если такой осел...

Дело не в осле, говорит конек. Я, наверно, слышал о Храбром портном? Ну так вот. После того, как он там победил, все успокоились, стали жить-поживать (жить-поживать!). Только сам портной не может никак успокоиться: у него все подвиги в голове.

И вот приходит к королю самый маленький писаришка, без имени и отчества, и говорит: "Допустите меня до него, ваше величество. Он у меня успокоится".

Не поверил король: "Да ты прочитал, что у него на поясе сказано? Ведь он, когда злой бывает, семерых убивает!"

Писаришка только хихикнул в рукав: "Ничего, ваше величество, вы только меня до него допустите!"

"Шут с тобой, - отмахнулся король. - Иди, допускаю."

Вызывает писаришка Храброго портного. Сам сидит, глаза в стол прячет, а портной стоит перед ним, с ноги на ногу переминается. Выждал писаришка несколько минут, а потом говорит: "Так-так..."

Портной переминулся с ноги на ногу. "Что - так? Говорите прямо!"

И тогда писаришка поднял на него глаза. Голубые глаза, с небольшой поволокой. "Так... - опять помолчал. - Так-так..."

Внутри у портного стало чего-то холодно. "Я вас не понимаю... В каком смысле - так?.."

Писаришка поднялся во весь свой маленький рост. "Значит, так? Что ж, так и запишем!"

Тут не выдержал Храбрый портной: "Не записывайте! - просит. - Только не записывайте!".

Сидит за столом писаришка, маленький писаришка, без имени и отчества, а перед ним стоит Храбрый портной. Смирный такой, мухи не обидит...

- Разве ж это справедливо? - спрашивает конек.

- Ну, если такой храбрый...

Дело не в храбрости, говорит конек. Я, наверно, слышал про Красную Шапочку? Ну так вот, после того, как волк ее съел, все стали жить-поживать и добра наживать. А волк нацепил на себя красную шапочку, и никто не мог догадаться, что он волк.

И вот выходит он к людям из леса и говорит:

"Граждане, - говорит он и поправляет на голове красную шапочку, - что это у нас происходит - так это же прямо беда! Где наши бравые музыканты? Их нет. Где наши храбрые портные? Их нет. А тут еще один, не помню по фамилии, девочку сожрал. Правильно я говорю, бабушка?"

Из толпы вытолкнули заплаканную бабушку.

"Правильно, сынок, правильно! Коли хочешь, я тебе я фамилию назову!"

"Фамилию?" - "Фамилию, сынок!" - "Фамилию?!" - "Фамилию, голубчик!"

"Ну ладно, давай фамилию", - говорит волк, снимая красную шапочку.

- Вы понимаете, в каком смысле он снял эту шапочку? - объяснил мне конек. - В том смысле, что теперь ему стесняться нечего... Вот какие дела... - Он помолчал. - А эта красавица спит и ничего не подозревает.

- Но разве ж она может помочь? Разве ж от нее зависит?

- Ну, знаете! - вздыбился конек. - Если все будут так рассуждать... От одного не зависит, от другого не зависит, а от кого зависит? От серого волка?

Сколько на свете сказок, и в каждой какие-то свои неприятности.