С Крылатова - Драматория

"Это, может быть, последняя в мире любовь вызарилась румянцем чахоточного", - поэма "Флейта-позвоночник" (1915 г.). Любовь к Лиле Брик не оказалась последней в жизни Маяковского, но лучшие лирические стихи Маяковского связаны именно с ней, с этой горячечной, лихорадочной, неистовой болью его великой души.

Вот я богохулил.

Орал, что бога нет,

а бог такую из пекловых глубин,

что перед ней гора заволнуется и дрогнет,

вывел и велел:

Люби!

И небо,

в дымах забывшее, что голубо,

и тучи, ободранные беженцы точно,

вызарю в мою последнюю любовь,

яркую, как румянец у чахоточного.

Забуду год, день, число.

Запрусь одинокий с листом бумаги я.

Творись, просветленных страданием слов

нечеловечья магия!

Смятеньем разбита разума ограда.

Я отчаянье громозжу, горящ и лихорадочен.

Я душу над пропастью натянул канатом,

жонглируя словами, закачался над ней.

Любовь мою,

как апостол во время оно,

по тысяче тысяч разнесу дорог.

Тебе в веках уготована корона,

а в короне слова мои

радугой судорог.

Я поступью гения мозг твой выгромил.

Напрасно.

Тебя не вырву.

Вызолачиваетесь в солнце, цветы и травы!

Весеньтесь, ; жизни всех стихий!

Я хочу одной отравы

пить и пить стихи.

В праздник красьте сегодняшнее число.

Творись,

распятию равная магия.

Видите

гвоздями слов

прибит к бумаге я. 3

Лилечке Брик, любимой так мучительно, исступленно, "отчаяньем иссечась", - и эти царственные строки:

И в пролет не брошусь,

и не выпью яда,

и курок не смогу над виском нажать.

Надо мною,

кроме твоего взгляда,

не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь,

что тебя короновал,

что душу цветущую любовью выжег,

и суетных дней взметенный карнавал

растреплет страницы моих книжек...

Слов моих сухие листья ли

заставят остановиться,

жадно дыша?

Дай хоть

последней нежностью выстелить

твой уходящий шаг. 4

Стихотворение "Лилечка! Вместо письма" написано 26 мая 1916 в Петрограде, а через год, в 1917 году, Маяковский пишет стихотворение "К ответу!" Ему 24 года, но как отчетливо он понимает страшную, извечную причину войн - рубль!

Я привожу это стихотворение целиком - сегодня оно чересчур актуально за проливаемой в Чечне и Дагестане человеческой кровью снова стоит рубль выгода от продажи нефти.

К ОТВЕТУ!

Гремит и гремит войны барабан.

Зовет железо в живых втыкать.

Из каждой страны

за рабом раба

бросают на сталь штыка.

За что?

Дрожит земля

голодна, раздета.

Выпарили человечество кровавой баней

только для того,

чтоб кто-то

где-то

разжился Албанией.

Сцепилась злость человечьих свор,

падает на мир за ударом удар

только для того,

чтоб бесплатно

Босфор

проходили чьи-то суда.

Скоро

у мира

не останется неполоманного ребра,

И душу вытащат.

И растопчут там ее

только для того,

чтоб кто-то

к рукам прибрал

Месопотамию.

Во имя чего

сапог

землю растаптывает скрипящ и груб?

Кто над небом боев

свобода?

бог?

Рубль!

Когда;. не встанешь во весь свои рост

ты,

отдающий жизнь свою им?

Когда же в лицо им бросишь вопрос:

за что воюем?

Когда я пытаюсь припомнить что-либо поэтическое, относящееся ко Второй мировой войне, у меня не получается вспомнить ничего, кроме стихотворения К. Симонова "Жди меня" и нескольких замечательных военных песен: "Вставай, страна огромная", "Темная ночь", "В землянке", "В лесу прифронтовом", "Случайный вальс". Хорошо, если получится у вас. Вот почему меня совершенно потрясла прочитанная только сейчас поэма Маяковского "Война и мир" (1915-1916 г. г) невероятное поэтическое слово о Первой мировой войне.

Милостивые государи!

Понимаете вы?

Боль берешь,

растишь и растишь ее:

всеми пиками истыканная грудь,

всеми газами свороченное лицо,

всеми артиллериями громимая цитадель

головы

каждое мое четверостишие.

Не затем

взвела

по насыпям тел она,

чтоб, горестный,

сочил заплаканную гнусь;

страшной тяжестью всего, что сделано,

без всяких

"красиво",

прижатый, гнусь.

Убиты

и все равно мне,

я или он их

убил.

На братском кладбище,

у сердца в яме,

легли миллионы,

гниют,

шевелятся, приподымаемые червями!

Нет!

Не стихами!

Лучше

язык узлом завяжу,

чем разговаривать.

Этого

стихами сказать нельзя.

Выхоленным ли языком поэта