Николай Гумилев - Том 2. Драматургия. Проза

Ты — первый в мире?

Данник мрака,
Последний я, как он теперь.
В грязи живущая собака
Нас двух достойнее, поверь.

Он только что был солнцем страсти,
И вот его уносят тело…
Ужели вестницей несчастий
Я в этот странный мир слетела?..

Не ты ли — лебедь, за которой
Мои помчались сокола,
И не тебя ль гепардов свора,
Как серну, бешено гнала?
Не, ты прекрасней серн проворных
И величавей лебедей
Под мягкими волнами черных,
Разбросанных твоих кудрей.

Мне благосклонная планета,
О пери, сан открыла твой.
Но встань: потомок Магомета,
Калиф, беседует с тобой.

Ты — первый в мире?

Цвет рубина,
Не первым быть бы я не мог:
Ведь тем, кто лучше господина,
Приносят шелковый шнурок.

Созвездья утверждают явно,
Что солнце мира — наш калиф.

Мой добрый астролог исправно
Мне льстит, подарок получив.
Но правда, блеск моей печати
Дарует смерть и торжество,
Таких богатств, красавиц, рати,
Я знаю, нет ни у кого.
А ты подобна изумруду,
И я люблю тебя одну,
Дочь дяди моего забуду,
Диван, охоту и войну,
Мы будем слушать ветер горный
С высоких каменных террас,
Смотреть на город, нам покорный,
На мир, живущий ради нас.

Не надо больше испытаний!
Калифа я не погублю.

Что говоришь ты, дочь желаний?

Я повинуюсь и люблю.

О звезды, я боюсь!

Что кто?

Уйди, ужасный зверь, не тронь!

От кобылицы Магомета
Калифа происходит конь.

Дай губы, милая! Как розы
Шираза, твой пылает рот.
Дай руки белые, как козы
Памирских снеговых высот.
Но что? Сапфир огромный, цельный
Сияет, вправленный в кольцо…

Молчи! Кольцо мое смертельно!
Не смей смотреть, закрой лицо!
Мне дервиш дал его сегодня,
Промолвил: «Милому надень,
И, если слаб он, в преисподней
Еще одна заплачет тень».

Надень кольцо мне.

Умоляю,
Что будет, если ты умрешь?

Планеты…

Я повелеваю!

Старик, быть может, молвил ложь…

И он, и он — во тьме безмерной…
Нет, встань, ты должен, я хочу…

Я от наследника, наверно,
Подарок новый получу.

Я в этот мир сошла для плена
Сладчайшего любви земной,
А смерть, как злобная гиена,
Повсюду крадется за мной.
Надежда, мысль о наслажденьи,
Все обмануло, все ушло…
О, только б заслужить прощенье
Мне за содеянное зло,
Чтоб, возвратясь в сады Аллаха,
Не говорить, краснея, ложь…

Вставай, иди за мной без страна,
Ты все поймешь и все найдешь.

Устала я. Вожатый строгий,
не это ли конец пути?
Мои израненные ноги
Не в силах далее идти.

Ты пожелала искупления,
Перед грехом своим дрожа,
И каждое твое веление
Твой раб исполнит, госпожа.
О бедная, тебя я выдам
Твоим безжалостным врагам,
Их оскорбленьям, их обидам,
На муку горькую и срам.

Привет тебе, мой добрый кади.

Привет ответный.

Говорят,
Что скоро будет здесь, в Багдаде,
Великолепнейший Синдбад;
С ним двести золоченых барок,
Каких еще не видел мир.