Эдуард Лимонов - Корабль под красным флагом

-- Ну, -- он расстегнул пиджак и чуть подтянул брюки, -- русским вы на всегда и останетесь. Можно сменить место жительства, но кровь-то все та же. Вы что, еврейский русский или русский русский?

-- Русский русский украинец, -- сказал я, следуя его стилю.

Он улыбнулся.

-- А я капитан этой посудины. -- Он указал на корабль. -- Вот в госпиталь ездил. У меня матрос свалился с желудком. Операция потребовалась. Пришлось просить аварийного захода в пору. Видите, куда ваша власть определила нас на стоянку.

-- У меня с ними отношения сложные, -- сказал я. -- Я тут три года, а документов не дают. В FBI в феврале вызывали. Так что и наша, и ваша власть, но все не моя.

-- Очевидно, плохо себя ведете. -- Он засмеялся. -- Я сразу увидел, что Вы looking for troubles.

Оставшийся за рулем тип, между тем, загнал автомобиль на тротуар, плотно к перилам.

-- Это мой американский друг, -- пояснил капитан, проследив за моим взглядом. -- Приехал из Бостона специально, чтобы повидаться со мной.

-- Почему у вашего корабля нет имени, капитан?

-- Поскольку мы научно-исследовательское судно. Геодезическое. Нас какое-то количество рассыпано по всем широтам, потому нам, выполняющим одну задачу, имен не дают, но номера.

-- Как шпионам.

-- Да-да, именно за шпионов нас всегда и принимают, -- радостно согласился он. Его американец рылся в багажнике автомобиля.

Матрос внизу продолжал мыть палубу. Пара чаек кричала в светлом осеннем небе.

-- Скажите, а почему Вы в таком, -- он замялся, -- виде?

-- В классовом капиталистическом обществе, -- начал я нарочито учительским тоном, -- нескольким процентам населения принадлежит большая часть национального богатства, а нижний слой общества влачит жалкое существование. Вспомните положение русских рабочих до Великой Октябрьской...

-- Я серьезно, -- сказал он, -- мне интересно. У Вас что, нет денег на одежду? Кстати, меня зовут Дмитрий. Дмитрий Строков. А вас?

-- Эдуард Савенко.

-- Чем вы занимаетесь, Эдуард?

-- Безработный.

-- Шутите?

Я разозлился. Мне всегда было ясно, что они там на самом деле их любят. То-есть советские втайне обожают американцев. Особенно технари-ученые вроде него, капитаны, инженеры и академики. За технический прогресс, за небоскребы, компьютеры, длинные автомобили и 27 каналов телевидения. Что касается меня, то, не будучи ни технарем, ни ученым, я видел в "Masters of the Universe" аррогантную и жестокую нацию бывших бедняков, вампирами сосущих небо и землю. Оптимистично-скалозубые, они верят в прогресс, как германцы накануне войны, только нацисты не были ханжами.

-- Вас бы в мою шкуру, капитан! В мой бы Вас отель. В комнате слева живет черная проститутка, а в комнате справа -- алкоголик в тяжелой форме. 278 долларов в месяц -- пособие, из них 160 выплачиваю за комнату. Вы умеете жить на 118 долларов в месяц?

-- Кто заставлял вас уезжать? Сидели бы дома... У Вас какая профессия?

-- Никакой. Я плохо учился в школе. -- Мне захотелось сказать ему что-то очень резкое. И уж вовсе не хотелось объяснять, что я только что написал свой первый роман. И что нью-йоркским издателям не понравилась рожа их общества в моем зеркале.

-- Без профессии, -- он помедлил, -- чего же Вы хотите... Любому обществу нужны полезные члены.

-- Полезные, как Вы, капитан? Вы, разумеется, учились хорошо.

Подошел его друг, и оказался одного с ним роста. Капитан лишь был суше бостонца. Этот был пухловато-влажен и черняв. Они затоптались рядом со мной, выше меня на полголовы оба.

-- Ваш друг, разумеется, так же, как и Вы, был примерным учеником? -съязвил я.

Странный сборный отряд из двух ворон и нескольких чаек покружил над нами, каркая и визжа, и улетел в направлении Баттери-Парк.

-- Судя по тому, что он написал несколько интересных книг о магнитном поле Земли... -- капитан улыбнулся своему другу, но не сделал даже попытки представить меня и не перевел своих слов.

-- Я предполагаю, что между вами двумя куда больше общего, чем у меня и у Вас, -- сказал я. -- Вы оба первые ученики, выросшие в полезных членов, а я -плохой ученик в грязном плаще. Мы можем иллюстрировать моральную притчу. Вы -столпы общества, я, так сказать, несчастливый случай его.

-- Мне пора на корабль, -- капитан, может быть для того, чтобы не подать мне руку, сунул руки в карманы. Стал поворачиваться. -- Желаю Вам найти работу. И вообще, удачи...

-- Могли бы пригласить соотечественника на борт. У меня есть полчаса.

-- Не могу, -- сказал он. -- Исключено. Политрук настучит.

-- А его можно?

-- Его можно. Он член международного Геодезического общества и вообще друг нашей страны.