Виктор Ляпин - Чужие смешные печали

АВДЕЕВ. Вскрытие покажет... Ливер болит.

ПЕТРУНИН. Ливер -- это серьезно. Тут шутить не надо.

ПЕТРУНИНА. Голодать надо. И не пить совсем. Ты кушай поменьше и не пей.

АВДЕЕВ. Угу, приучал цыган лошадь не есть. Совсем уж было приучил -- да она, дура, взяла и померла.

ПЕТРУНИН. Еще, говорят, хорошо мочу пить. Уринотерапия называется, да. Профессора на одной моче живут. Выпьют -- и порядок , на лекцию, туда-сюда.

ПЕТРУНИНА. Ой, балабол... (Уходит в дом за сумками)

АВДЕЕВ. Ну, не петух ли ты мокринский?..

ПЕТРУНИН. Я ему помочь, а он ругается. Замухрыстенький, а с гонором.

Садись, лучше в "козла" сыграем. Все-таки забава!

АВДЕЕВ. ( Берет домино) Все у тебя забава. Опять мухлевать будешь.

ПЕТРУНИН. Не помухлюешь -- не покушаешь, Петя. Чего из себя невинного-то строить?

АВДЕЕВ. Откуда вы только в нашей стране такие волки рождаетесь?

ПЕТРУНИН. Всякая блоха счастья ищет. А насчет волков -- ты, Петя, брось. Я -- лицо исконно русской национальности: врежу -- мало не покажется!..

АВДЕЕВ. Встретились два русских: еврей да татарин... Ходи! (Играют в домино)

ПЕТРУНИН. Твоя-то бывшая письмо получила... Депешу... Из этой самой -из своднической своей конторы...

Как потешались над девкой, а гляди -- выгорело дело-то. Подыскали ей мужика заграничного. Прям, пишут, рвет и мечет, так она ему на фотографии приглянулась!

АВДЕЕВ. Совсем чокнулась баба. Одно на уме.

ПЕТРУНИН. С бабами, с ними умеючи надо. Тонкостью, чувствами брать.

АВДЕЕВ. Да ты уж молчал бы! Знаток тонких чувств нашелся!

ПЕТРУНИН. А что? И знаток. Почему моя за мной сорок лет бегает? Дипломатия! Я вот ей за всю жизнь ни разу не изменял.

АВДЕЕВ. Ой-ой-ой!.. А Клавка Малышева? А Людка Бодрова?

ПЕТРУНИН. Ну... Это наспех. Это не измена. Когда по пьяни, второпях, в сенях, на кухне -- это так, развлеченьице, профилактика прыщей. Это даже врачи рекомендуют.

Измена -- когда душой прикипаешь. Вот тут да!..

АВДЕЕВ. (Тоскливо) Ну, че там еще, в письме-то?

ПЕТРУНИН. Я, конечно, так деликатно не перескажу. Хотя читал. Короче, пишут, задаток получили. Фотография ее в бикини всех просто так и поразила...

АВДЕЕВ. Где, дура, только себе бикини раздобыла?

ПЕТРУНИН. Одалживала, небось, у какой-нибудь модистки. Представляю Тоньку в бикини, а?!

...Вот... Пишут, мол, как раз такой тип исконно-русской красавицы пользуется повышенным спросом у иностранных клиентов. Ухажеров то есть. И один, мол, нашелся уже, который на вас клюнул. Карточку прислали даже. Мордастый. Виноделец из Лиона. Не то Жан, не то Жак, врать не буду. Он нам сразу понравился. Солидный. И, видать, с этим делом все в порядке. Глаза горят.

Короче, пишут, все у вас на мази. Только срочно привозите оставшиеся деньги. Такие услуги, мол, недешевы. Привезешь деньги, сразу вас обвенчаем, в самолет -- и здравствуй Франция! Приземлишься на Елисейских полях!.. А нет -- прощай, Париж, прощай, Лион, и забудьте наш адресок!

Ты бы посмотрел на Антонину -- забегала, как коза перед дойкой. Международный скандал назревает.

АВДЕЕВ. Большие деньги-то?..

ПЕТРУНИН. О-о-о!.. Большие, Петя. Нам таких не видать. Зарезать кого или ограбить надо.

АВДЕЕВ. И она верит?

ПЕТРУНИН. Не скажи, Петя. Тут вопрос глубокий. Они, гады, раскусили, что наши бабы для них просто клад. Ихние-то все испоганились. Курют, пьют, дерутся, в начальство лезут. Не бабы, а мужье в юбках. И СПИД у них гуляет. А наша Антонина там, как Жанна Д`Арк, звездой взойдет!..

АВДЕЕВ. Ой, заткнулся бы ты!

ПЕТРУНИН. Я заткнусь. Мне недолго.

Потерял бабу. Она теперь спит и видит, как по Парижу бежит.

Из барака появляется Антонина Крупнова.

АНТОНИНА. (Авдееву) ...А... оклемался, что ли?

АВДЕЕВ. Угу... Ты, говорят, за границу намылилась?

АНТОНИНА. Тебя не спросила.

АВДЕЕВ. С твоей-то рожей?

АНТОНИНА. Но-но, Авдеев. Ты мне кто? Случайная связь, забытое прошлое. И веди себя, как случайная связь! Не позволяй!

АВДЕЕВ. Двадцать лет прожили... Случайная связь! Даешь, Антонина Ивановна! Зря я тебя не бил!

АНТОНИНА. Что теперь говорить?..

АВДЕЕВ. На каком диалекте ты со своими ухажерами объясняться-то будешь? Весь город же смеется, дура!

АНТОНИНА. Авдеев! Я тебя двадцать лет терпела. Не доводи до греха. Уткнись в свои газеты.

АВДЕЕВ. Локти будешь грызть! Посмотри в зеркало!

АНТОНИНА. (Слегка замахивается на него, Авдеев отшатывается) Замолчи, сказала!.. Да не боись, не трону. Чего шарахаешься-то?

АВДЕЕВ. Кто тебя знает?

АНТОНИНА. Больно надо. Лечи тебя потом.

Своих мужиков нет, так хоть импортными побаловаться!.. Как ты мою кровь попил, так ни один иностранец не сможет...