Николай Лохматов - Листопад

Николай Павлович ЛОХМАТОВ

Листопад

Роман

Николай Лохматов - автор сборника повестей и рассказов "Поздняя весна" и романа "Булатов курган".

Новый роман - "Листопад" автор посвятил охране природы.

Главный герой романа Сергей Иванович Буравлев после окончания аспирантуры в Ленинградской лесотехнической академии возвращается в родные приокские леса, где когда-то были лесниками его прадед, дед и отец.

Честный и принципиальный Буравлев, взявшись за охрану лесного богатства, вступает в конфликт со своим непосредственным начальником директором лесхоза Маковеевым. Этот конфликт перерастает в открытую острую борьбу старого и нового.

Роман многоплановый. Немало страниц отводится любви дочери Буравлева Наташи и Маковеева, людей разных по своим характерам и взглядам на жизнь...

ОГЛАВЛЕНИЕ:

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

________________________________________________________________

Ч А С Т Ь П Е Р В А Я

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

"Зачем я приехал сюда? Зачем? Где мой зарок больше не возвращаться?"

Сергей Иванович Буравлев раздумчиво провел взглядом по бревенчатым стенам. Стал медленно надевать полушубок. Уж больно все было похоже на тот прощальный вечер. Такой же безмолвный, и так же сквозь заиндевевшее окно цедился холодный сумрак. Катя спала, обняв руками подушку. Лицо казалось бледным. Но припухшие губы вздрагивали в улыбке. А он, Сергей, ее Сергей, уходил навсегда!.. Он вспомнил, как тихо оделся, на цыпочках подошел к столу...

"...Не жди меня, милая Катенька!.. - писал торопливо в потемках на помятом листке бумаги. - Так будет лучше для нас обоих..."

Все это прошло...

Буравлев вышел на крыльцо. В сумерках хозяйничал ветер, заметая натоптанные до черноты тропки. Пересыпал по ложбинкам сухой, колючий снежок. У заборов курились загривки наметей. Сосны размахивали ветками, и Буравлеву казалось, что они вот-вот оторвутся от земли и улетят. "Пусть многое изменилось за четверть века, но все так же шумят сосны, все так же по полянам бродит ветер... Жизнь остается жизнью..."

За палисадником в снежном звездопаде дымился крутой Чертов яр. Он, как и прежде, козырьком нависал над окской стремниной. Вот с этого обрыва тридцать пять лет назад Сережа вместе с закадычным дружком своим Андрюхой Дымаревым, на зависть сосновским мальчишкам, кидался вниз головой в пенистую Оку.

Сейчас там белое поле. Морозы усмирили течение, заковали воду толстым слоем льда. От берега к берегу пролегли две желтые тропинки-зимники. И кто-то шел там, внизу. И хотя далеко, сумрачно, Буравлев силился различить, кто это там - мужчина или женщина?

"Да нет, кажется, ребенок! Так и есть. И не идет, а бежит. Вон как рукой размахивает! Палку держит. Ах ты, поганец! Стучит по незамерзшим лункам. А под мышкой портфель. Из школы, должно быть. Мальчонка, точно... А ведь и я с Катей мечтал о таком..."

И только стоило подумать об этом, как грудь сдавила такая боль, что он, не выдержав, оперся на перила крыльца руками и замер. Стоял так несколько минут, пока мальчуган не скрылся за козырьком яра.

Когда полегчало, Буравлев вытер повлажневшие глаза и по ступенькам медленно сошел с крыльца. Березы, вечные старожилы отцовского дома, покачивая сквозистыми метелками, глухо шумели над головой. Кора на них потрескалась, огрубела. Два откинувшихся в сторону сука этих берез поднялись высоко над крышей. До них теперь не достать и палкой! А прежде он легко дотягивался рукой, без труда в их рогатины вставлял дубовую жердь и к ней прилаживал веревку для качелей. Сюда часто приходили передохнуть грибники. А как-то с ними пришла уже знакомая и желанная Катя.

Позади заскрипел снег. Буравлев обернулся. К нему навстречу шел высокий парень в замасленном ватнике и солдатской шапке-ушанке. У изгороди он свернул с тропинки и, по колено увязая в сугробе, направился к березам. Буравлев уже знал его: Костя Шевлюгин. Прошлой осенью вернулся домой из армии, устроился в лесничестве трактористом.

Костя остановился у одной из березок. Носком валенка копнул снег, нагнулся и стал вытаскивать из сугроба трелевочную цепь.

Сдерживая недовольство, Буравлев молча наблюдал за Костей. "Вот как мы храним... под снегом! Завтра надо об этом поговорить". Но Косте ничего не сказал. То ли не хотел терять душевного настроения, то ли по каким-то другим причинам.

Из-за крутого яра, размахивая палкой, выбежал мальчик в черном пальто и барашковой, не по размеру, шапке-ушанке. Ему было лет двенадцать-тринадцать.