Сергей Лукницкий - Возвращение Лени

Так что, дорогой Леонид Владимирович, я вам не советую спускаться в шурф, и знаете почему? Потому что там вы увидите не просто параллельное время, но параллельную цивилизацию. Вы встретите там множество знакомых, находящихся в иной ипостаси, вы встретите там вашего друга в виде огромной ухоженной собаки, которая все время останавливается и к чему-то прислушивается и которую ведет на поводке прелестная девочка, которая сегодня является в нашем искаженном бытии его собакой. Так что для того, чтобы вы не свихнулись от всего этого, я вам не советую туда ходить. Я, между нами, - археолог понизил голос, - не поручусь даже, что Прудовский сам не обрушил на себя всю эту толщу земли.

- Но позвольте, - удивился я, - вы откуда все это знаете?

- Очень просто, - сказал археолог, прищурившись, - для меня это безопасно. Это ведь я погубил профессора Прудовского, внушив ему мысль о кончине. Дело в том, что я являюсь посланником другого мира, собственно, того мира, который контролирует ваш мир. Но вы еще долго будете считать их за разные миры. Так вот если вам это интересно, я могу показать компьютер, на экране которого вы можете проследить двести, триста, пятьсот поколений людей во всеми их поступками...

Но я не стал его слушать, я встал из-за стола и только спросил:

- А документы у вас есть, что вы представитель иного межпланетного мира?

Археолог улыбнулся, достал красную книжечку, на развороте которой я прочитал: "Предъявитель сего удостоверения действительно является представителем инопланетного мира и разума".

Слово "разум" было выделено курсивом.

Я завершил работу по делу о смерти профессора Прудовского и нашел случившееся всего лишь форс-мажорным стечением обстоятельств, поставил точку и отправился в пансионат, где заждалась меня Марина. По дороге, проезжая деревню Выползово, я пересел в машину своего друга, возвращавшегося из Питера, но тут вдруг почувствовал страшную сонливость и сладко задремал в преддверии встречи с Москвой.

А когда на следующий день прочитал в газетах сообщение о землетрясении в районе границы Тверской и Новгородской областей как раз возле деревни Выползово, землетрясении, уничтожившем все что только можно себе представить, понял, что счастливо отделался.

Но мучает меня вопрос, ведь если в книге Прудовского было и мое имя,

1. откуда узнал только,

2. неужели я такой популярный, то

3. почему я тогда жив,

4. а может для кого-то и нет,

...и стоит только переместиться ко мне в параллельное время, как мы тотчас же откупорим "Шато и Кем" и пофилософствуем на досуге об оставленных нашими душами мирах...

ПОСЛЕДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НЕДРОХОДА

Прокурор просил исключительную меру наказания, и его можно было понять. Леня Прудовский действительно посягнул на основы государства, те самые, на которых зиждился и покоился его абстрактный авторитет, комфорт и счастье в этом мире для некоторых.

Но, слава Всевышнему, не все под звездами заканчивается речью именно этой процессуальной фигуры. Есть еще слово защитника, которое, если и не разжалобит суд, то уж во всяком случае хотя бы на некоторое время оттянет событие обвинения, сконцентрированного до невозможности в речи прокурора. И даже если суд потом все-таки вынесет бессовестно суровый приговор, адвокат успеет сорвать лавры человека добродетельного и справедливого.

Во всех судах мира перед речью обвинителя монотонно и проторенно проистекает судебное следствие. Поэтому мы позволим себе не забегать вперед, чтобы в самом начале не знакомить раздосадованного читателя с безжизненным телом нашего героя, но, наоборот, повернем назад, дабы каждый увидел личность Лени Прудовского и сам по достоинству оценил состав совершенного им преступления.

Судья докладывал дело равнодушно и невыразительно.

Ранним солнечным днем, - говорил он, - Леня Прудовский выехал на своем автомобиле... и вот тут мы сделаем паузу, поскольку ничего еще не известно об автомобиле Лени Прудовского. Леня вообще ненавидел всякий транспорт и тех, кто им управляет, особенно. Был какой-то в том экзекуционный ритуал, когда он отчитывал очередного шофера. Шоферы на него жаловались...

А дело-то в том, что автомобиль, на котором выехал в тот злополучный день Лепя, имел обыкновение путешествовать не по земле, не по воде, не по воздуху, а под землей и носил название недрохода. Вот так нот все было просто и буднично, как будто речь шла об обычном геликоптере.

До Лепи Прудовского таких машин еще не было, поэтому ему пришлось изрядно попотеть, прежде чем настал сладостный день, и странная машина нашла свое место в подвале сарая. Она манила своей способностью путешествовать, ориентируясь в подземном пространстве.