Осип Мандельштам - Эссе

А сколько раз он тычется в подол Виргилия - "il dolce padre!" Или вдруг посреди строжайшего школьного экзамена на седьмом этаже неба - образ матери в одной рубахе, спасающей дитя из пожара.

1 С какою (доверчивостью) малыш бежит к матери.

* * *

Дант произвел головную разведку для всего нового европейского искусства, главным образом для математики и для музыки.

* * *

Дант может быть понят лишь при помощи теории квант.

* * *

Я позволю себе сказать, что временные глагольные формы изготовлял для десятой песни в Кенигсберге сам Иммануил Кант.

* * *

То, что было сказано о множественности форм, применимо и к словарю. Я вижу у Данта множество словарных тяг, Есть тяга варварская - к германской шипучести и славянской какофонии; есть тяга латинская - то к "Dies irae"1 и к "Benedictus qui venis"2, то к кухонной латыни. Есть огромный порыв к говору родной провинции - тяга тосканская.

1 "День гнева" (лат.) - начальные слова католического песнопения, сложенного Фомою Целанским и входившего в чин католического погребения.

2 "Благословен ты, грядущий" (лат.).

* * *

Дант никогда не рассматривает человеческую речь как обособленный разумный остров. Словарные круги Данта насквозь варваризованы. Чтобы речь была здорова, он всегда прибавляет к ней варварскую примесь. Какой-то избыток фонетической энергии отличает его от прочих итальянских и мировых поэтов, как будто он не только говорит, но и ест и пьет, то подражая домашним животным, то писку и стрекоту насекомых, то блеющему старческому плачу, то крику пытаемых на дыбе, то голосу женщин-плакальщиц, то лепету двухлетнего ребенка.

Фонетика употребительной речи для Данта лишь пунктир, условное обознач<����ение>...

* * *

Вот вам пример: песнь XXXII "Inferno" внезапно заболевает варварской славянщиной, совершенно невыносимой и непотребной для итальянского слуха... Дело в том, что "Inferno", взятый как проблематика, посвящен физике твердых тел. Здесь в различной социальной одежде - то в исторической драме, то в механике ландшафтного сновидения - анализируется тяжесть, вес, плотность, ускорение падающего тела, вращательная инерция волчка, действие рычага и лебедки и, наконец, человеческая походка, или поступь [как начало всех поступков], как самый сложный вид движения, регулируемый сознанием1.

Чем ближе к центру Земли, то есть к Джудекке, тем сильнее звучит музыка тяжести, тем разработаннее гамма плотности и тем быстрее внутреннее молекулярное движение, образующее массу.

1 Мысль принадлежит Б. Н. Бугаеву (примеч. О. М.).

* * *

У Блока: "Тень Данта с профилем орлиным о Новой Жизни мне поет".

Ничего не увидел, кроме гоголевского носа!

Дантовское чучело из девятнадцатого века! Для того, чтобы сказать это самое про заостренный нос, нужно было обязательно не читать Данта.

* * *

Поэтические образы, так же как и химические формулы, пользуются знаками неподвижнос-ти, но выражают бесконечное движение...

* * *

Вопросы и ответы "путешествия с разговорами", каким является "Divina Commedia", поддаются классификации. Значительная часть вопросов складывается в группу, которую можно обозначить знаком: "ты как сюда попал?" Другая группа встречных вопросов звучит приблизи-тельно так: "что новенького во Флоренции?"

Первый тур вопросов и ответов обычно вспыхивает между Дантом и Виргилием. Любопыт-ство самого Данта, его вопрошательский зуд обоснован всегда так называемым конкретным поводом, той или иной частностью. Он вопрошает лишь будучи чем-нибудь ужален. Сам он любит определять свое любопытство то стрекалом, то жалом, то укусом и т. д. Довольно часто употребляет термин "il morso", то есть укус.

* * *

Сила культуры - в непонимании смерти,- одно из основных качеств гомеровской поэзии. Вот почему средневековье льнуло к Гомеру и боялось Овидия.

* * *

...тут достигается "цель очищения и цель самосозданья", о которой говорил наш Ап. Григо-рьев, охрипший от ненависти к пересказчикам, к ничего не передвигающим передвижникам [, к подвижникам, умерщвляющим всякое движение], описателям.

"Вывод" в поэзии нужно понимать буквально - как закономерный по своей тяге и случайный по своей структуре выход за пределы всего сказанного.

* * *

Я сравниваю - значит, я живу, - мог бы сказать Дант. Он был Декартом метафоры. Ибо для нашего сознания (а где взять другое?) только через метафору раскрывается материя, ибо нет бытия вне сравнения, ибо само бытие есть - сравнение.

* * *

Чтение "Божественной комедии" должно быть обставлено как огромный исполнительский эксперимент. Оно само по себе есть научный опыт.