Грачья Матевосян - Наша бестолковая жизнь

Мало им, что ослицу уводят, - малышка тут же следом за матерью увязывается, а тогда и дом, и двор Лиснехака разом пустеют. Нет, это он хорошо придумал: малышку он продаст, а насчет ослицы притворится, будто она ему самому в хозяйстве с утра до ночи вот так нужна, - и вся недолга. Новые времена настали, по новым законам живем, - может, не шибко умным, а иногда и просто дурным законам, но мой осел больше не твой осел, а заодно и я тебе не ишак...

Да-а, видно, и до ослов докатились рыночные отношения. Так подумал и парон[2]. Волк, едва проголодавшись, забывал о новом своем высоком общественном положении и делался просто волком, хищником по природе. Именно в таком состоянии он подкрался к нашему ишачку, мечтая пообедать им, да не тут-то было! Грозная Лиснехакова надпись не дала ему осуществить вожделенное намерение. И ведь не сосчитать, сколько ослов, больших и маленьких, стали его добычей безо всяких там договоров и условий, а тут на тебе: "Цена договорная"! Да Бог с ним, с этим ослом, на что он ему сдался! Его, видите ли, ни задрать, ни сожрать нельзя, даже пробовать не смей, потому что он продается и цена договорная! И новоявленный парон Волк - он же просто голодный волк - уныло затрусил прочь несолоно хлебавши, а на соседней горе встретилась ему невинная овечка, без таблички, без договорной цены, - ею он и полакомился. А сытно пообедав, еще и сурово отчитал себя за неразборчивость: "Дернул тебя черт на осла позариться, когда на свете есть овцы. Да еще на какого! На осла, который продается и цена у него договорная! А ты подумал, что о тебе говорить станут? Ты же свой древний волчий род позоришь..."

А покуда село то так, то этак прикидывало, покупать осла или не покупать: и купить вроде как не с руки, и упустить жаль, - в селе нежданно-негаданно объявился тот, кому суждено было приобрести нашего осла, хотя он об этом и не подозревал.

Солнце уже наполовину высунулось из-за горы Чатин, и весь Лори залит светом, какой разве только во сне увидишь. Волшебное утро. Кто скажет, что под этим ослепительным солнцем, под этим небом было Спитакское землетрясение, что идет война, что карабахское движение всколыхнуло весь армянский народ, да что там - весь мир! Чистому сиянью утра невдомек, что в стране объявлена приватизация, и в высоких правящих кругах идет лихорадочный дележ народного достояния.

Арто не поэт, он экономист, специалист по финансам, но не может не восхищаться утром своей деревни всем сердцем, до самозабвения, с поистине поэтическим пылом. Вон уже коровы и овцы потянулись в луга. А вон кто-то скачет на коне. Счастливчик! Арто сто лет на лошадь не садился. А поглядите-ка на ослов: бредут себе куда хотят, свободные, независимые. У одного на шее что-то висит. Интересно, что это? Хороший осел, идет себе и знать не знает, что он осел.

Арто глядит на родное село: здесь каждая тропинка ему знакома и дорога. Ну разве это дело - так отдаляться от природы? Как давно он не видел деревенского рассвета! Спасибо жене... Конечно, зря она из-за ерунды ссору затеяла, сама обиделась и его обидела. Дело-то житейское, на том мир стоит и стоять будет... Арто смутился, даже покраснел слегка. С утра пораньше надо думать о хорошем. Над миром солнце встает. Над Лорийским краем, родиной твоей, солнце встает. Забудь обо всем. Да только как тут не думать, когда рухнула целая страна, и развалили ее твои соотечественники: на одном с тобой языке говорящие, по-армянски разглагольствующие с трибун, боевито вскидывающие руку со стиснутым кулаком доверчивые сыны отечества обратили твою страну в руины...

Родители наверняка еще спят. Что им еще делать: скотины у них нет, рано вставать не нужно. И надо же было случиться, чтобы их дети такими жадными до знаний оказались: все учились да учились, а когда выучились - никто и не подумал в деревню возвращаться. Кому это было нужно! Вот Арто в институте учился, потом аспирантуру окончил, диссертацию защитил, преподавателем работал. Ну и кто он теперь? Финансист? Экономист? Да кто эти названия придумал? Это всего-навсего слова, термины, а что за ними? Не об одном Арто речь - да будь ты даже министр финансов, в нашей нищей стране тебе грош цена. Подумаешь, должность - министр финансов! Только и дела, что ходить с протянутой рукой: да-а-айте нам кредит. Был тут один, так ему самому не верилось, что он министр финансов. Правда, как сделался послом в захолустной стране, сразу начал понимать, какое это хорошее дело - быть министром независимых армянских финансов. Да только увы!..