Павел Мейлахс - Избранник

И пошатываясь пошел к двери.

- Серега, - позвал он. Но не получилось, только просипел. - Серега, - уже слышно.

Серега свалился на косяк, как будто переломившись, одна нога выехала вперед; мрачно глянул на него: чего, мол?

- Воды дай.

- А-а... Вроде какой-то запивон там оставался. Сейчас, поищу.

- Дай ВОДЫ.

Он говорил слабо, боялся потревожить голову, но как мог выразительнее шевелил губами, скалил зубы, чтобы до того дошло. Искать будет полчаса свой чертов запивон.

- Ты че, из-под крана будешь, что ли? Ее ж пить нельзя, хлоркой, б...., воняет, как!..

Поморщившись от отвращения, он вышел.

Пить. Пить.

Тишина. Потом вроде неясный шум. Потом вроде Серегин голос: "Все, сказал! Все!! Все!!! Вся-я-я!!!!" Хриплый, безобразный, алкашеский голос, вытрезвительный голос. Другого голоса он не уловил. Однако, а что, если мамаша заглянет сюда? Он запаниковал. Этого он не выдержит. Встал в два приема - все закачалось; скривился на один глаз от боли в голове, сердце снова заколотилось. Весь в поту, напрягая последние силы, пошел к двери. Сознание вдруг на миг пропало, показалось, что сейчас грохнется; рванув дверь на себя, он вышел из комнаты. Оказался в каком-то межкомнатном пространстве. Немного постоял; просекал, где Серегина комната; в этой квартире он бывал и раньше. Криков пока не было, мамаши тоже не было видно. Он скользнул - насколько мог скользнуть - в Серегину комнату. Там стоял стол, за которым пили вчера, он был все так же покрыт белой скатертью. Бутылок меньше, хабарики в блюдцах с остатками жратвы. Пить нечего. Хреново... Он осторожно сел в угол дивана, осторожно, постепенно откинулся. В другом углу сидел из параллельного класса. Он не помнил, что он был вчера. Знали они друг друга только в лицо. Вяло пожали друг другу руки. Молча сидели. Сереги не было. Мимоходом вспомнил, что тот, в другом углу дивана, считался бабником. На нем, кстати, вчерашняя сумасшедшая пьянка почти не отразилась, только несколько нездоровый румянец, и глазки поблескивают как-то не так. Зовут его Юркой, точно. Усы и глаза вразлет. Здоровый. "Куда этот подевался, не знаешь?" - обратился бабник к нему, с некоторой тревогой. Немного посидев, достал расческу, подошел к какому-то мебельному зеркалу. Его шевелюра не так уж сильно пострадала. "Бабник", - подумал он, глядя, как тот причесывается. Сам мельком взглянул на себя в зеркало. Свинорылый. Открылась дверь, вошел Серега, с размаху сел верхом на стул у праздничного стола. Бабник сразу оживился, забеспокоился.

- Слышь, Серый, она ментов точно не вызовет?

Серега сидел со свисающей сигаретой в углу рта, искал спички, шаря по себе. Ответил, погодя.

- Не, ни хрена не вызовет...

Прикурил, затянулся, вздохнул.

- Серега, мать твою, ты пить мне дашь, нет?!

- Тьфу, бля, щас.

И он начал заглядывать туда и сюда, в углы, под стол. Долго.

- Серега, ты нарочно, что ли, твою мать?!!

Он немножко уже окреп, от хожденья, разговоров. Расходился.

- Ша.

Ладонь вперед. Не на-да, мол. "О! Говорил, б....!" Откуда-то извлек целую, запечатанную бутылку пепси-колы. Чпок - открыл об ремень.

Издав хриплый, низко-горловой звук, он обхватил губами бутылочное горлышко. Он пил, теряя рассудок. Все же остановился на середине.

- Добивай, там еще есть. Вчера забыли...

Он допил, сидел переводя дух, слезы на глазах от облегчения. Немедленно с новой силой начало тошнить.

- Пепси... Ништяк...

- С бодуна по кайфу, - веско согласился бабник, пряча расческу во внутренний карман.

Потом Серега и бабник пили каждый из своей бутылки.

- Пойдем в гадючник, - на бодрой ноте предложил бабник, и даже на него посмотрел, призывая в союзники.

"Гадючник" - это пивной бар.

- Ссанье там пить? - отреагировал Серега.

- А что ты предлагаешь?

- Ладно.

В смысле, посмотрим.

- В ресторан, что ли, сходить, - размышлял вслух Серега, с унылой капризностью, - пожрать хоть по-человечески.

Мать у Сереги была уборщицей. Отца не было. Сам Серега пропивал почти все, что зарабатывал на заводе. Позади него стоял книжный шкаф, он, не оборачиваясь, стал шуровать в книгах, локоть за голову, как будто мочалкой тер себе спину. Посыпались червонцы.

- Да на хрен в ресторан. Пошли, говорю, в гадючник. Пивка для начала...

Серега исчез из поля зрения. Он собирал деньги.

- Мне сейчас только в ресторан. В поднос им там блевать.

Поблевать, вправду, что ли, сходить? Легче будет. Только решиться, потом будет легче. Но мамаша...

- Ладно, хули здесь сидеть, - объявил наконец Серега, - пойдем куда-нибудь.