Валерий Мисилюк - Врачебная тайна (Книга 1)

- Хотите отлично отдохнуть? И почти бесплатно. Дельта Волги, рыбалка, черная икра.

- Да я вообще-то не отдыхать планировал. А что ты так грустно это всё говоришь? Скучать будешь?

- Да мама у меня под Астраханью живет. Голень сломала. Уже второй месяц кость не срастается. Вы не посмотрите?

- В чем проблема, Светик, это мне как раз по дороге! - Ну, я и ляпнул! Три тысячи километров лишних отмахать придется! Но не могу я ей отказать! Стоит ей приблизится, а мне ощутить ее запах, и я готов на все. В моей пустой башке возникают объемные воспоминания всех наших со Светкой редких встреч. Мы никогда не говорили друг другу про любовь, жили каждый сам по себе. Но иногда возникала искра, и мы вспыхивали, как порох. Отношения с другими людьми происходили вынужденно. В ожидании этих редких мгновений счастья! И если я не вижу моё рыжее солнышко больше месяца, я начинаю болеть! И если кто-то считает, что я от одного только Светкиного слова не попрусь через всю страну, когда у меня своих забот хватает, он просто не въезжает в ситуацию! Я ведь только не говорю про любовь. Но думать-то и чувствовать мне никто не запретит.

Я сидел на низком рояльном стульчике, больной лежал передо мной на боку. Из вставленного в его уретру катетера тихо струилась ядовито-желтая моча. Не прекращался нудный сентябрьский дождь за окном. Пара таких же желтых, как моча, листьев, налипла на стекло. Оставалось завязать последнюю нитку, и Света потянулась ко мне, подавая ножницы.

- Светка! Ты меня соблазняешь! Прекрати! Её упругая грудь коснулась моих губ. Ччерт! Под халатом была только тонкая короткая сорочка! Ни бюстгальтера, ни трусиков! Я видел сквозь одежду, как рентгеновский аппарат! Сосок через тонкую ткань упорно просился мне в рот. Сконцентрировав остатки уходящего сознания, я крикнул анестезиологам:

- Операция закончена, отметьте время и увозите больного! - Очевидно, что-то сообразив, они быстро перекинули его на каталку и убрались. Я не склонен поэтизировать навозные кучи. Но опишу всё как есть. Ведь даже в больничной грязи настоящая любовь может превратить охру мочи в золото. Ну, если не в настоящее золото, так в золотистых стрептококков точно! Едва за больным захлопнулась дверь, Светка потянула меня за собой, откидываясь на мокрые и грязные после операции простыни. Это было что-то невероятное. Потом она повисла на мне, и мы, не размыкая объятий, двинулись в сторону душа. Вернее, приставными шагами топал я. Благо, душ был рядом, в пяти метрах. Дрожащей рукой я пытался отрегулировать воду. Сначала ударил кипяток, затем ледяная вода!

- И что это было? - Через некоторое время смог спросить я.

- Аванс за мамино лечение!

- Фи, какая проза жизни!

- Не обижайся, просто я не знала, что делать. А ты так мило согласился помочь.

- А я мог отказаться? Ты же меня загипнотизировала!

- Я, и, правда, это умею. - Светочка оживилась, отвлеклась от грустных мыслей.

- Я ещё, когда пионеркой была...

- О, пионерка! Я тебя хочу!

- Подожди, дай рассказать. В пионерском лагере рядом со мной спала девочка, у которой все руки были усыпаны бородавками. Как полено опятами! Мне было очень противно. Я даже несколько ночей подряд спать не могла! И потом придумала. Подхожу к ней вечером и говорю громко, чтоб все слышали:

- Хочешь, я твои бородавки уберу? - Хотела ли она? В ее глазах загорелся огонь такой фанатичной веры, что я поняла:

- Всё у меня получится! - Вся наша палата и две соседние, затаив дыхание, следили за диалогом.

- У тебя враг какой-нибудь в нашем лагере есть?

- Вон, Верка из третьего отряда! Больше всех над моими бородавками издевается! Жабой зовет!

- Вот к этой Верке твои бородавки придут сегодня ночью! И у неё на руках поселятся! - Верка стояла бледная, боясь сказать слово. Вдруг она закрыла лицо руками, всхлипнула и убежала.

Наутро у моей соседки от обширных бородавочных гроздьев остались лишь мелкие бугорки. Зато Верка прятала в карман фартука руки, сплошь покрытые мерзкими огромными бородавками. Не буду описывать ее страданий. Через три дня она умолила меня перевести бородавки на ее врага Катю. Так я две смены подряд гоняла россыпь бородавок от одного врага к другому. Даже пионервожатые были со мной вежливы и предупредительны. Боялись в жаб превратиться. Тогда-то я и поверила в свои способности!

- С кем я связался. Пропаду во цвете лет.

- Не бойся, жив будешь.

Часть вторая.

Глава первая.

Появляется первый подозреваемый!

Я уже собрался уходить домой, и стоял с курильщиками на крыльце под козырьком. И тут мне Коля Веденеев попался, анестезиолог наш.