Борис Можаев - Аноним

- Между прочим, в наших местах писатель Куприн побывал. Описывал... Значит, со времен писателя Куприна наши селы полностью изменили свой облик, то есть электрифицированы, радиофицированы и тому подобное. Между прочим, видите напротив дом с мезонином? Фельдшер построил, сам, - он указал в окно.

Дом и в самом деле стоял с мезонином и весьма приличный.

- Интересно! Помните, как в рассказе Куприна фельдшер культурно развлекается? Водку с ландышем пьет, волкам подвывает... Черт-те что!

Актив засмеялся.

- Все изменилось, все! - патетически произнес директор.

- Да, это верно, - сказал завскладом, глядя на свои туфли. - Молодежь у нас хорошая. Все больше в образование идет. Здесь мало кто остается.

- Ну, мы не жалуемся. Рабочих у нас хватает, - сказал директор.

- А с колхозом у вас какие отношения? - спросил я.

- Помогаем. Каждый ткач должен отработать сто трудодней.

- Они что, колхозники?

- Бывшие. А есть которые и с паспортами, - ответил председатель месткома.

- Как им платят за работу в колхозе? Среднемесячный заработок?

- Нет, они на трудодни получают в колхозе, - ответил директор.

- А что платят на трудодни?

- Посчитать можно, - Васютин прикрыл на минуту глаза. - Если считать все со всем, то, пожалуй, по рублю выйдет. Приблизительно...

- А вы поточнее скажите, сколько дали ткачам на трудодень в этом году?

Директор вытянул трубочкой губы:

- Ну, в этом году еще не платили.

- А в прошлом?

- И в прошлом денег не давали...

- А зерно?

- Зерно? Зерно не положено, потому как не колхозники, - оживился директор.

- Так чем же им платят?

- А вот картошку копают - одна десятая часть идет им. Сено дают, торопливо подсказывал председатель месткома. - Усадьбы у них большие. И это в счет.

- Да, да! В этом году залило лесные луга... Так им, знаете, вместо сена болота отдали. Вот они и буркают в них, - засмеялся Васютин. - Частная жилка еще сидит в них, сидит...

- Ого! На себе выносят траву-то... По пояс в воде, - заулыбался председатель месткома. - Пупок готовы надорвать, если для себя. Вот народ!

- Жадность! А ведь у нас зарабатывают помногу - и по семьдесят и по восемьдесят, - сказал Васютин. - Да что ж мы сидим? Пошли к народу! Сами убедитесь. У нас такие передовики, что в счет будущего года работают.

Мы всей гурьбой вышли на крыльцо. И тут нас неожиданно встретила целая толпа ткачей. Они сгрудились перед конторой - больше все бабы. Пелагея Мокеева стояла поодаль, возле забора, рядом с ней покуривал Демушкин. Я сошел вниз, но Васютин и его актив остались на крыльце. Обе группы выжидающе притихли.

- Вы что-то пришли сказать? - обратился я к толпе.

Глядели наверх, на Васютина, меня вроде бы не замечали.

- По скольку часов вы работаете? - спросил я переднюю широколицую женщину в толстой клетчатой шали.

- Она у нас не работает! - крикнул председатель месткома.

Толпа разом зашевелилась, полетели возгласы:

- А сколько она отработала!

- Сколько тику наткала!

- И пенсию не дают!

- Это как рассудить?!

- Не заслужила, - ответил с крыльца директор.

- Это я-то не заслужила! - азартно стукнула себя в грудь женщина в шали. - Бесстыжие глаза твои, Васютин.

- Обманывать государство не надо! - крикнули сверху.

- Вы обманываете государство, вы! - неслось снизу.

- Пустые слова, - сказал Васютин.

- Ах, пустые! А кто нас каждый месяц на работу в колхоз гоняет? Кто?!

- Ну и что? При чем тут государство?

- Вы ему очки втираете, будто сам колхоз справляется.

- Все мы обязаны помогать колхозу.

- А кто платить будет?

- У меня что, частная лавочка?

- А это как, по одиннадцать часов вкалывать?!

- Где это вы по одиннадцать часов вкалываете? - повысил голос директор.

- То ты не знаешь? Здесь, у стана навалтузишься и дома шпули до полуночи мотаешь!

- А я вас не заставляю надомничать. Вы что хотите, чтоб я приказ отдал - в цехе шпули мотать?

- Ну да... Убей нас, убей!

- Что ж мы тогда заработаем?

- И так в колхозе работаем за кукиш...

- Не я же, а вы колхозники! - кричал теперь директор. - Вот и спрашивайте там за работу.

- Не туда гнешь, Васютин. Ты нас тасуешь, как в картежной игре. Вот на что ответь! - грозила пальцем баба в толстой шали.

- Ты уж помалкивай! - набросился на нее директор. - Тебя уволили за воровство? Вот и ступай кричать к своему дому.

- Это я воровка? Пес ты, Васютин, пес! Ты свою подстилку за станки поставил, а Польку Мокееву на шпули перегнал!

- Ты ответишь за такое оскорбление!

- Нет, ты ответь! За что ты бабу обидел? У нее же дите малое!