Анатолий Найман - Жизнь и смерть поэта Шварца

Таисья (восхищенно поднимает большой палец вверх). Вот почему я тогда в тебя вцепилась! Стихи, конечно, твой поэтический дар - но стихи стихами, а вот так умно все выложить... Мне не снилось. Тоже вроде не последний человек по этой линии, а так - знаю, что не смогу никогда. Я твой ум даже ставлю наравне с твоим талантом. А талант, поэтический дар считаю огромным - я так и в статье написала, помнишь, с которой к тебе пришла? (Подходит к зеркалу, имитирует специфические жесты и гримасы Шварца.) "Столь точно и незашоренно". "Настоянная на диких провинциальных травах".

Шварц. Статью написала, чтобы прийти, а пришла, чтобы захомутать.

Таисья. Ну, и да, и что? Написала-то про талант, пришла-то к огромному таланту, быть рядом-то хотела с явлением русской поэзии, а не с алюминиевым олигархом.

Шварц. И дура.

Таисья. И чего ждала, то получила. И тысячу раз уже тебе говорила. А что ты и так вот можешь - разобраться, обставить, пройти впритирку - этого не ждала. Как слалом. Этим ты меня и взял. (Прижимается к Шварцу, ласкается.)

Шварц. Таська, ты чего так жиреешь? Вон смотри. (Показывает ей, захватывая в ладонь, складки на животе, с боков.)

Таисья (кокетничая). Не щекотись.

Шварц. Ты ведь когда в меня вцеплялась, половиной была. Модель. Лапландско-украинская модель. И точно под мою половину укладывалась. Тамарка под одну, ты под другую.

Таисья. Конституция такая. Тамарка и сейчас стиральная доска. (Отстраняется.) Не можешь не испортить настроение.

Шварц. Маслом кашу не испортишь.

Таисья (отходит к книжным полкам, начинает делать упражнения аэробики, достает скакалку, пытается через нее прыгать. В промежутках говорит по фразе). Тамарка - бэ... Моя подруга, потому... не говорю полностью... Путана... Тамарка в одно время с тобой... еще пятерых пробовала...

Шварц. Маслом кашу не испортишь.

Таисья. А я тебя увидела... и у меня Олега больше не стало...

Шварц. Зато у Тамарки стало.

Таисья. Тамарка - моя подруга, поэтому...

Шварц. А Олег - моя. Поэтому позвони-ка ему, не забудь.

Таисья. Она пусть и звонит... Я жирная... Я твоей матери... земно кланялась... тебе ноги мыла, воду пила... Как болото, чавкаю... Тебя пошлостью засосала... Тебя со свету сживаю... А позвони тому, съезди к этому - я!.. (Останавливается, набирает по телефону номер.) Олег, это Тася. Не забыл свою бывшую жену, товарищ адмирал?.. До малейшей черточки... Постоянно задаю себе этот вопрос. Может быть, и ошибка. Иногда нет сомнений - ошибка. Иногда думаю: все-таки я была балласт - у него свое плаванье... Как с тобой, никогда ни с кем... Вот потому и звоню. Он сейчас у врача, а мне врач уже все сказал. В общем, кранты. Речь идет о неделях, ну месяцах. (Всхлипывает.) Не обращай внимания. Вдруг сегодня позвонили, что выдвигают на Госпремию. Ну погремушка для младенца, но он и есть младенец. Засуетился, запыхтел: ладно, пойду к врачу, а то год уже из дому не выходит. Олег, я чего звоню. Ты никого из этого мира не знаешь - а вдруг? Ты заметный военачальник... А кого ты знаешь?.. Щельцо-ова?! Водку с ним пьешь? Так это же в десятку! Накрыл цель с первого залпа! Олежек, ты же рыцарь, ты лежачих не топчешь. Шварц повержен, не своди с ним счеты. Наоборот, покажи великодушие. Скажи Щельцову, что Шварц гений, что умирает. Что, между прочим, входит в жюри премии "Карнавал". У Щельцова есть эта Зоя, секретарша. Она пишет стихи... (Посмеивается.) Мы всё знаем. И про секретаршу, и про хозяина. Замнем для ясности. Премия Шварцу - акт человеколюбия, внуши этому Щельцову. Шварц отзывчив, он может ответить, к примеру, "Карнавалом"... Поверь, не грубо. Поверь, не грубо: Щельцов поймет с полуслова - что я его, не знаю?.. При чем тут "лично"? При чем тут "лично"?! У всех у вас мужиков одно в башке, без исключения. Я что, по-твоему, путана? Я его видела по телеку - поверь, он поймет с полуслова... Ой, что ты, я растолстела! Две таких, как была. Тебе, тебе досталась лучшая моя пора... Шварцу немножко, самый конец, не ревнуй... И я... Так точно, мой адмирал... И я... Так точно... Абсолютно. Сто футов под килем! Целую. (Кладет трубку.)

Шварц. Ну это был сеанс! Флагман дал течь, голову на отсечение.

Таисья. Опустошена. Не ревнуй. (Идет к буфету, вынимает кусок торта и жадно ест.) Ты меня хоть раз в жизни ревновал?

Шварц. Таська, откуда ревности-то взяться?

Таисья. Потому что ни разу не любил!

Шварц. Ну уж ни разу! Я и сейчас тебя как-то такое люблю. А когда ты ко мне пришла, так, насколько помню, очень даже. Ты, конечно, была волчица, но ведь и дворняжка тоже. Нет, чего-то меня тронуло, насколько помню. Такая дворняжечка тепленькая, ушки прижаты, и зубки скалит. Везде носик сует и все боится, что не туда. Нет, я нежность чувствовал, определенно. Очень нравилось, как зубки скалила,- ждал, чтобы пришла и скалила. И при этом ушки прижимала. Вообще - ждал. Представь себе. Чтобы пришла.