Анатолий Найман: Жизнь и смерть поэта Шварца

Таисья (спокойно). Скотина ты, Шварц. Что ты с жизнью моей сделал?

Неожиданно отчетливо из магнитофона раздается голос Шварца.

Голос Шварца. Зоя. Грустно как-то... Я говорю: грустно стало чего-то... Метафизика - роскошь, вся... Немножко роскоши, а, почему бы нет? Много жизни и немного роскоши, а? Масса физики - и чуточку метафизики, вы против, Зоя?.. При чем тут Таисья?.. Я ее боюсь, жутко... Представляете, я умираю, а передо мной она. Одна. А я - умираю. Ну момент такой, смерти. И никого - Таська. Ужас.

Пауза. Таисья отвлеченно продолжает манипуляции со скакалкой. Шварц, улыбаясь, разваливается в кресле.

Таисья. Нарочно оставил?

Шварц. Ничего тайного, что бы не стало явным.

Таисья. Думаешь, не уйду.

Шварц. Думаю, нет.

Таисья. Думаешь, из-за премии.

Шварц. Думаю, вообще... Из-за библиотеки.

Таисья. Умный-умный, а дурак. Я книг в руки не беру. Разве что, когда помрешь, продать.

Шварц. Метафизической.

Таисья. Что "метафизической"?

Шварц. Библиотеки метафизической.

Таисья. Главное - сказать, да? Язык без костей. Метафизика-метафизика как туману подпустить, так метафизика.

Шварц. Главное - сказать, да. Твой великий друг Бродский метафизикой называл все, что ему нравилось. А физикой - что не нравилось. Двойка была по физике, и за это выперли его из школы... Я - библиотека (стучит пальцем по голове, по языку, по груди). Я брал книги в руки - тебе и дотрагиваться не нужно. Книги, книги, книги, мои книги! Вот кого я хотел бы иметь перед глазами в минуту, когда стану хрипеть. Всех вместе - потому что каждую знаю, с каждой спал. С каждой жил, спал, вступал в предосудительную связь. Про каждую помню, как подходил на улице, заигрывал в трамвае, приставал, клеил, тратил рубли и копейки, заводил домой. Что было в жизни - в них было лучше. Что было со мной - было в них. Девятьсот девяносто тысяч, не считая детей. Ничего не жаль, а вас - до воя!

Таисья хлещет скакалкой по книжным полкам.

Брось, Таська, не ревнуй. Гоген с тебя картины не напишет, а без Гогена ты ноль без пальца.

Телефонный звонок.

Без Гогена, без Шопена, без Валерия Шварца.

Таисья (поднимает трубку). Таисья Жижиляева... Жена. Передаю трубку... Меня?.. Какой Хансараев? Ах, Хансараев, Госпремия. Я этим не занимаюсь... Не по этому делу?.. Вы?! Читали мою статью о Шварце?! Уважаете безмерно?.. Его? Так при чем тут я?.. Меня... Больше, чем уважаете? (Садится в кресло, слушает.) Не нужна премия... Отказываетесь... Считаете, что Шварц единственный заслуживает... Сколько отар?.. А в каждой?.. Ну да, зачем вам премия? Только при чем тут я?.. Один раз видели и читали одну статью. А я только одну и написала... Куда?.. В Улан-Удэ?.. Двести семьдесят один солнечный день в году... Байкал. Так я же замужем... Никаких туч, безоблачный брак... Н-не совсем. А вы женаты?.. Ну да, для вас не проблема. Для Шварца тоже. Выходит, для одной меня. Спасибо, Хансараев... Спасибо, Ульма, я подумаю... Абсолютно... И вас... И вы... (Уже опускает трубку, снова рывком подносит к уху.) Эй, Ульма! Я тронута. Вы меня тронули, Ульма. (Кладет трубку.) Двести семьдесят один день солнце.

Шварц. На что это ты сказала "не совсем".

Таисья. Он спросил, первый ли ты у меня мужчина... Двести семьдесят один. (Плачет.) Ну хоть один-то этот мог же быть попасмурнее. Неужели солнечных двухсот семидесяти не хватило бы?

Звонит телефон. Пантомима: Шварц и Таисья предлагают и убеждают друг друга взять трубку.

Шварц (поднимает трубку). Валерий Шварц внимает... Для кого Натаныч, для кого Антоныч - а кто говорит?.. Щельцов? А вы откуда знаете, господин министр?.. Зам? Не мелочитесь... Голос? Голос никого не напоминает. Шаляпина а так никого... Фамилия? Фамилия напоминает Целищева - олимпийский чемпион по поднятию гири, дружбан мой... Бертольд? Погоди, погоди. Ну я Бертольд. Была такая кличка - Бертольд Шварц, школьные дела. А вы-то откуда?.. Говорит ли мне что-нибудь слово Хулдомуев? За партой со мной сидел?! А я весь день думаю: кто такой? с чего привязался? А он за партой. Виктор Хул-домуев. А вы-то?.. Во втором ряду у окна?! Я вам?! И какое прозвище?.. Чего вы меня экзаменуете? Ну какое? Как-нибудь "щёлка"?.. Лещ?.. Леща ? В смысле дать леща... Я тебе?.. Давал леща? Щельцов, я тебя вспомнил! Леха Щельцов... Кеха? Кеха Щельцов помню как облупленного... Это ты гигант, а не я... Это ты гений... Ладно, гений - я, но ты гигант... Хорошие шансы? Слушай, у тебя есть секретарша, Зоя, классная поэтесса. Я не я буду, если не выбью ей "Карнавал"... Кеха, ты обалдел. Какая коррупция?! Баба пишет классные стихи, слежу за ее творчеством с шестнадцати лет, с ее - и я не могу присудить ей жалкую тыщу уе?! Ты мне можешь, а я ей нет?! Давай, Леща , сойдемся и обмыем. Встреча одноклассников. Я тебе "Амальгаму" преподнесу и "Избранное". Хулдомуев пусть приходит, адмирал... Кологривов, Кологривов. Он, ты, я - обмыем и обговорим... Супруга? Супруга моя Таська - ей за мной как за каменной стеной. И мне за ней - поделом коту Таська. (Опускает трубку. Таисье.) Ты поняла!