Николай Наседкин - Осада

Да разве можно было предугадать, что своя же квартира-крепость станет западнёй? Это там, за окнами, за крыльцом - мрак и жуть. Это там идёт постоянная охота. Это там можно жертвой стать в любой миг и без всякого повода. Господи, ну почему, зачем ты привёл этих тварей подпитых сюда? В чём вина наша, Господи?..

Антон, часто дыша, прижимал к себе Наташку, смотрел на огненные жала свечей. Он чувствовал горячий взгляд Веры на своем лице, но никак не мог повернуться - странная вялость заполнила всё тело...

Точно так же не мог Антон смотреть Вере в глаза однажды в ясный летний вечер много-много лет назад. Тогда длились первые дни их страстной, чувственной дружбы. Только в десятом классе, под самый последний звонок разглядели Антон и Вера друг дружку, просверкнула меж ними искра. А до этого два года за соседними партами посторонне сидели.

В тот день они сдали историю. Гуляли после экзамена по стадиону, заброшенному, заросшему травой, а по краям - деревьями. Говорили, смеялись, но главным образом - целовались чуть не поминутно: кровь играла, щеки алели, окружающий мир существовал где-то там, вдали, за пределами атмосферы.

И тут Антона из пустоты пространства кто-то грубо облапил, дохнул в лицо портвейном. Антон очнулся, отпрянул и узнал - Боец, парень из его дома. Антон с ним почти не общался: Бойцов учился в ПТУ, обитал в другом мире - в антимире. Но "привет" на "привет" при встречах обменивали.

Боец, качнувшись, снова заключил Антона в объятия, скорячился в борцовскую стойку, замычал. Антон, нервничая, начал отдирать от себя парня, но тот словно прилип.

- Боец, ты что? Не узнал, что ли? - Антон сам слышал в своем голосе постыдные умоляющие нотки. - Боец, ну правда, что ты? Отстань. Мы же в одном доме живём - не узнал?

- К-короче, - пробубнил Боец, начиная кружить Антона по траве, точно по борцовскому ковру. - К-короче...

Антон зыркнул на Веру. Она стояла в сторонке, прижимала кулачки к подбородку, смотрела растерянно, испуганно.

И Антон решился: подстегнул себя, плеснул в душу злости, резким тычком отбил левую руку Бойца, отклонился назад и своей правой вмазал ему по физии. Но - слабовато: не удар - пощёчина. Однако Боец оторвался, застыл, хлопая ресницами.

Только воспрянувший Антон хотел резко отодвинуться и распрощаться с соседом по дому, как из-за деревьев нарисовались ещё двое. Антон, не успев собраться, не приготовился к отпору, и после первого же тычка в лицо закрыл голову руками, выставив локти, скрючился. Его мигом сбили на землю, принялись с аппетитом пинать.

Спасла Антона Вера: она так пронзительно завизжала, что пинальщики не выдержали, приложили ещё по разу "фраера причёсанного", подхватили Бойца и смылись. Антон в общем-то отделался легко: фингал, губа разбита да бока гудят. Но больше всего душа кровоточила - от стыда хотелось в канализационный люк головой. Да ещё Вера сыпанула добрую пригоршню сольцы на свежую рану - шла, шла, да и ляпнула: "А ты драться, оказывается, не умеешь..."

После этого вечера они не встречались полгода.

6

Шмац! Шмац! Антон догадался - пробивают дыру над притолокой.

- Если бы не застеклили лоджию, мы бы сейчас спокойно к соседу перебрались, - ровно, бесстрастно сказал он.

Лоджия - одна на две квартиры. Посередине тонкая перегородка в половину кирпича.

- Подождите, - оживился Антон, отстранил от себя Наташку, - сейчас всю раму выбьем...

Он побежал за топориком. Наташка приникла к матери. Девчонка словно заснула: не открывала глаз, еле держалась на ногах. Лицо её было измазано в крови.

Антон схватил топорик, глянул - наверху зияла квадратная дырища. Левый верхний угол дверной коробки ходил ходуном.

И тут Антона осенило - ванная!

- Вера, Наташка, сюда!

Он открыл ванную, впустил жену с дочкой, бросил напоследок взгляд назад - дверной косяк трещал, выскакивал из плоскости стены. Антон закрылся на защёлку, сунул фонарик Вере. Положил топорик в раковину, обеими руками сорвал зеркало вместе с полочкой - посыпались банки, тюбики, флаконы. Швырнул всё в ванну. Перехватил удобнее топорик, ахнул остриём по стене...

Еще когда они только вселились, Антон, отделывая ванную, обнаружил: от соседа-инвалида в этом месте их отделяет тонюсенькая стеночка из ломаного кирпича и сыпучего раствора. Чтобы капитально закрепить раковину, пришлось даже нашивать деревянный щит на всю нижнюю часть перегородки.

От первого же удара сделалось окошко с ведёрное дно. Загремело и рассыпалось зеркало соседа. Антон с сумасшедшей силой рубанул крест-накрест несколько раз, приказал: