Майя Немировская - Наши 'университеты'

И добродушная хасидка в парике и разноцветных носках, долго записывавшая урок на доске и пока класс работал, сладко задремывавшая над расскрытой интересной книгой. Как-то взамен себя она прислала на урок мужа, худенького, застенчивого мужчину. Он долго списывал задание на доску, краснел, смущался и под конец признался, что по профессии он не учитель, а музыкант. Просто жена по семейным обстоятельствам сегодня "бизи" и попросила его провести урок. И недолго замещавший кого-то "профессор" из ешивы, все время подтягивавший сползающие брюки и одновременно кидавший в рот чипсы из пакетика.

И русские преподаватели, порой смотревшие на нас, людей в возрасте, таких эрудированных, образованных, интеллектуальных там, в Союзе, и таких беспомощных без языка здесь - с какой-то принижающей жалостью.

Спустя пару семестров, уже на старших курсах, освоив немного грамматику, приступаем к написанию сочинений. Повезет, если авторы произведений Хэмингуей или Фицжеральд, Ирвин Шоу или Чехов. А то иногда приходится разбирать тексты с таким нагромождением слов, фраз, выражений, что ни в одном словаре не найдешь перевода. Не свяжешь логического смысла. Но писать все равно надо. И вот, обложившись словарями, приступаем к делу. Надо перевести, понять, охарактеризовать, определить главную идею, высказать критические замечания - в общем, хорошо потрудиться над произведением.

Одна из преподавательниц, американка, женщина умная и деликатная, щадя наше уязвленное самолюбие, всегда раздавала проверенные работы в свернутом виде. Изучив наши "философские" труды, она нередко говорила:

- Я получаю наслаждение, работая с вами, читая ваши содержательные "композишн". В другом колледже, где учатся преимущественно американцы, афроамериканцы, возрастом и помоложе вас, кроме глагола "to be", мысли их на бумаге ничем больше не выражаются.

Она не догадывалась, наверно, каким трудом давалось нам эта похвала. Сколько вечеров и выходных дней потрачено на такую работу. И не зря многие "стюденты" не выдерживали, оставляли колледж. Не хотелось им уже ни языка, ни траты времени и нервов.

Но зато самые стойкие и выносливые преодолевали курс за курсом с каким-то особым рвением и упорством. И хотя прекрасно знали, что работа по выбранной специальности после окончания им не всем светит - старались все равно. Наверно, лишь для "селф конфиденс", для собственного самоутверждения. Видимо, отличники все бывшие.

А чего стоит время, когда только и слышно в коридорах и классах "списки, чеки ". Эти слова сразу вносят оживленние в атмосферу колледжа. Как же, не зря проучились семестр, и собственные, может единственные заработанные в Америке доллары, наконец, выдаются. И они так ценны.

Каких только людей не собирает под свою крышу Туро Колледж, переехавший не так давно в специально отстроенное здание с просторными кондиционированными классами, хорошей библитекой и компьютерными лабораториями. Здесь, кроме пожилых русских, учится уже много молодежи китайцев, латиноноамериканцев, афроамериканцев. Последние - полностью раскованные, без каких либо комплексов. Выходят - заходят в класс, когда вздумается, спокойно жуют себе сэндвичи, хрустят чипсами на уроках, а то и дремлют, положив голову на парту, перед самым учительским столом.

А русские "стюденты"- они особые. Любознательные и дотошные, отличаюшиеся от остальных своим стремлением все знать, ничего не упустить, не пропустить, взять как можно больше. Седоволосые, солидные, с сумками через плечо мужчины и, наслушавшиеся убежденных речей дикторши русского телевидения, что в Америке у женщин нет возраста и влезшие в облегающие, независимо от комплекции, джинсы и маечки, дамы. От дневных забот, от возни с внуками или от уборок чужих кухонь и туалетов, они добросовестно сидят утрами или вечерами на уроках. Все свое свободное время проводят над учебниками, словарями или у компьютеров.

И молодая еще женщина, выстоявшая трудный день за прилавком русского магазина, с закрывающимися от усталости глазами. И постоянно соревнуюшиеся и пререкающиеся у компьютера две подружки старшего пенсионного возраста. И сверхобщительный, вступающий в длинный диспут с учителем на любую отвлеченную тему, экономист из Одессы. И вызывающая у всех уважение своей эрудицией и ответственностью в учебе, бакинка. И семидесятилетний красавецгенерал, штурмуюший английский с самого нуля. И бывшая руководящая работница с прорываюшимися время от времени начальственными нотками в голосе. И краснеюший перед преподавателем, как школьник, кандидат медицинских наук.

Читать дальше