Виктор Никитин: Прихоти дня

На улице вы некоторое время идете вместе. Никто не говорит о новой встрече. Никто не знает, почему Сергей не пришел, никто не знает, где он живет, никто не был у него дома. Виталик все еще посмеивается. Без газет. Вы говорите друг другу простое слово "пока". Ты думаешь: мы ничего не хотим знать друг о друге, мы никогда ничего не будем друг о друге знать.

День уходит, гаснет его знойное зеркало. Легкие сумерки натягивают на него свое покрывало. И в Севилье, и в Сан-Франциско, и в Париже. Садясь в пустой автобус, ты вспоминаешь девушку из Самарканда, ее письмо в газету. Где она теперь? Где Самарканд? Взять и написать ей, может быть, дыню пришлет...

На перекрестке автобус тормозит. Ты пусто глядишь в окно. У светофора, на тротуаре, в освещенном круге стоят трое: парень, мужчина, женщина. Ты не сразу понимаешь, кто они. Потом узнаешь мужчину из кафе, его женщину и не пришедшего Сергея. Он сгреб в кулак рубашку на груди мужчины, тот пьяно покачивается на месте. Женщина, стоя за спиной Сергея, плачет и что-то ему говорит. Он, не опуская руки, оборачивается и говорит ей... Тебе не слышно. Ты успеваешь отметить его утешительное выражение лица. Зеленый свет разрешает движение. Свободная дорога увеличивает скорость. Уносится светофор, равномерное мигание - желтый сигнал внимания, опасности, расставания, - переход его на ночную работу. Автобус увозит тебя, словно тень, в твой район, в ту область, то состояние, где тебя должно становиться все меньше и меньше, туда, где все будет расцвечено оттенками насмешливой судьбы, как инфляция и иллюминация, как в коробке карандаши, и стадион в Севилье, и рабочий класс Монте-Карло, и старые новые газеты, и тающие облака.