Лев Овалов - Январские ночи

Съезд подавляющим большинством голосов принял ленинскую платформу.

Единство партии заботило большевиков превыше всего - единство партии предопределяло строительство социализма. Чтобы обеспечить единство, нужно было принять особые меры, требовалось особое решение.

Ленин решил собрать делегатов съезда, членов партии с дореволюционным стажем, на отдельное совещание.

Оно состоялось в одном из залов Кремля в перерыве между двенадцатым и тринадцатым заседаниями.

На совещании присутствовало около двухсот человек. Ленин произнес две речи - вводную и заключительную, стенограммы не велось, но известно, что Ленин предложил старейшим коммунистам обсудить проекты двух написанных им резолюций - "о единстве партии" и "о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии".

Участники совещания единодушно поддержали Ленина.

Было решено седьмой параграф резолюции не публиковать. В нем говорилось, что "съезд дает ЦК полномочия применять в случаях нарушения дисциплины или возрождения или допущения фракционности все меры партийных взысканий вплоть до исключения из партии, а по отношению к членам ЦК перевод их в кандидаты и даже, как крайнюю меру, исключение из партии".

Это была крайняя мера, и Ленин выразил надежду, что применять этот пункт, хотя он и необходим, не придется.

Участники совещания запомнили, что Ленин сравнивал этот пункт с пулеметом, говоря, что против раскольников следует поставить пулеметы.

Всем было ясно - даже оппортунистам! - что Ленин и партия едины.

Делегаты расходились по домам, по гостиницам, по общежитиям.

Землячке тоже не терпелось поскорее очутиться в своей квартире, попасть в заботливые руки сестры, поужинать, лечь и еще раз подумать обо всем, что происходит на съезде...

Но подошли однополчане, политработники Тринадцатой армии, все были под впечатлением выступлений Владимира Ильича.

Наконец они расстались, и Землячка медленно пошла к выходу, она уже не в силах была торопиться.

Шла и думала о пулеметах. Ей понравилось это сравнение, на фронте она видела, какой урон противнику наносит пулеметный огонь, и такими партийными пулеметами она считала неотразимые высказывания Ленина.

Она шла через опустевшие залы Кремлевского дворца. Служители гасили люстры, искрились лишь хрустальные подвески настенных канделябров.

"Пора уже, пора, - подумала она и ускорила шаг. - Всегда я ухожу последней..."

Подошла к лестнице и увидела Калинина и Сталина.

Они оживленно разговаривали, но Сталин сразу заметил Землячку и поздоровался.

Она остановилась, пожала им руки.

- Ну как? - шутливо спросил Сталин. - Вы не собираетесь переходить в оппозицию?

- Как только они смеют?! - возмутилась Землячка. - Обвиняют партию в администрировании!

- А что им остается делать? - лукаво возразил Сталин. - Банкроты всегда обвиняют в своем банкротстве других.

Калинин засмеялся.

- Но это им мало помогает!

- А Троцкий?! - продолжала Землячка. - Блокируется со всеми, лишь бы против Ленина.

Сталин слегка прищурился.

- Ну, эта фигура ясная.

- Вы так думаете? - возразила Землячка. - А по-моему, совсем неясная.

- Почему же? Я вам скажу, кто он такой. - Сталин иронически пошевелил губами, усмехнулся и лаконично сказал: - Средневековый кустарь, возомнивший себя ибсеновским героем.

Кивнул, прощаясь, Землячке и пошел с Калининым дальше.

Два года как Землячка в Москве. Она часто бывает на предприятиях района. В разговорах ее обычно расспрашивают о Ленине. Она вспоминает Десятый съезд и пересказывает своим слушателям ленинские выступления. Идеи Десятого съезда служат ей в работе путеводной звездой.

Борьба за единство партии не прекращается, можно сказать, что оппортунизм как явление разгромлен Лениным, но то тут, то там подают голос всякие недобитки, и с ними предстоит еще долгая и сложная борьба. Землячка хорошо помнит ленинские слова о том, что партия - это не дискуссионный клуб.

Общение с Лениным - это ее богатство, и стоит спросить у нее что-либо о Ленине, как она сразу видит его перед собой...

В последний раз Землячка видит Владимира Ильича на Одиннадцатом съезде партии.

Четыре раза выступил он на съезде, и каждое его выступление поражало глубиной анализа, остротой мысли, дальновидностью.

Все тот же необыкновенный Ленин, каким она знает его вот уже двадцать второй год.

И все-таки он казался ей еще нежнее и одухотвореннее. Да, нежнее! Он был и строг, и жесток, и насмешлив. С оппозиционерами в своем докладе он расправился как-то походя, под всеобщее одобрение и смех съезда смел их, как сметают фигуры с шахматной доски после удачной партии. Да, это был прежний убежденный и неумолимый Ленин. И в то же время он весь как бы лучился нежностью. Землячка искала про себя подходящие слова. Отцовской нежностью. Все время ощущалась любовь Владимира Ильича к своей партии, к народу.