Николай Погодин - Кремлевские куранты

Маруся удивилась.

А теперь? (Надел шапку.)

М а р у с я. А теперь опять не похож.

Л е н и н (сняв шапку). А снова?

С т е п к а. Настоящий Ленин! Где ж я возьму ему сахар? (Вдруг, с большой решительностью.) Бабка, бежать на колокольню? (Убегает.)

Л е н и н. Зачем на колокольню?

А н н а. Так он, буровит.

Л е н и н. Шустрый мальчик.

Ч у д н о в. Баловной, беда.

Л е н и н. Я тоже в его пору шустрый был, кажется, и баловной. Мальчишки - загадочный народ, только мы еще не умеем с ними обходиться. Уменья мало. А нам многое сейчас надо уметь. Нам не уметь нельзя... (Увидел светец.) Светец, настоящий старинный светец?

Ч у д н о в. Неужто знаете, Владимир Ильич, как жгут лучину?

Л е н и н. Знать-то знаю... Но неужели и вам приходится зажигать эту штуковину?

А н н а. Трещит. С ней и то веселей, чем впотьмах.

Л е н и н. Да, конечно, веселей.

Входит Р о м а н. В руках мешок, до половины наполненный какими-то

легкими вещами. Роман не ожидал в эту минуту найти дома Ленина.

Ч у д н о в. А это мой сын Роман. Председатель Совета и еще... Вообще.

Л е н и н. Здравствуйте, председатель! Что это у вас в мешке?

Р о м а н. Реквизит.

Л е н и н. Интересно, что за реквизит. Можно посмотреть?

Р о м а н (запинаясь). Можно.

Л е н и н. Цилиндр... (Взял, повертел, щелкнул пальцами по цилиндру.) Атлас... Чудесная штука. Значит, у вас есть свой театр?

Р о м а н. Пролеткульт.

Л е н и н. А что это такое - Пролеткульт?

Р о м а н. Я сам хорошо не знаю. Это, как бы сказать, пролетарская культура.

Л е н и н. Откуда вы добыли цилиндр?

Р о м а н. В Москве на Сухаревой купили.

Л е н и н. Кто же будет играть в нем?

Р о м а н. Я.

Л е н и н. Кого же вы будете представлять?

Р о м а н. Банкира.

Л е н и н. Банкира? А трудно представлять банкира?

Р о м а н. Нет.

Л е н и н. Я бы ни за что не взялся.

Ч у д н о в (горячо). Чистая беда, Владимир Ильич.

Л е н и н. Отчего - беда?

Ч у д н о в. Пришел из армии человек-человеком - и вдруг стал представлять! Дети растут, а отец - артист!

Л е н и н. И чудесно, что артист. Я, например, банкира не умею представлять, а он может. Мы с вами, товарищ Чуднов, старомодные люди.

Ч у д н о в. Разве что... старомодные.

Вбегает К а з а н о к.

К а з а н о к. Во имя отца и сына и святого духа...

Л е н и н. Что-о?

К а з а н о к. Ох, что же я понес... Это я, Пантелей Казанок, звонарь здешний и общественный пожарник. Помните, зимой в метель с вами в лес на лыжах ходил?

Л е н и н. Еще бы... конечно, помню!

К а з а н о к. Помнит... Пришел показаться! Живой я... (Окружающим.) Я на своем месте буду, не сумлевайтесь! (Ленину.) Мы рады... весь народ! Я сейчас буду звонить не по уставу, а от всей души... Вот и весь Казанок, что на нем, то и в нем - весь наружу. Прощайте, извините, я спешу на место. (Убегает.)

Л е н и н. Почему же он убежал?

А н н а. Простой он... бесхитростный...

Р о м а н. Позвольте, Владимир Ильич... позвольте, товарищ Ленин, просить вас выступить у нас на митинге. А также просить вас в Пролеткульт откушать чаю.

А н н а. Нет уж, Владимир Ильич, чай пить в Пролеткульт не ходите. У них там и самовара порядочного нет.

Л е н и н. А что? Может быть, не стоит идти в Пролеткульт? Мы и здесь чаю напьемся, а? Позвольте мне остаться здесь. И хорошо бы нам без митинга обойтись.

Вбегает Р ы б а к о в.

Р ы б а к о в. Подстрелил! Трех птиц подстрелил... (Показывает уток.) Я подождал ветерка с поля и не обманулся... под ветром все воды открылись. (Чуднову.) Вот тебе и туман.

Л е н и н (сокрушенно). Тихон Иванович...

Ч у д н о в. Сознаю, Владимир Ильич...

Л е н и н. Утки... Настоящие дикие утки. Мы с вами философствовали о причинах туманов, непогод и прочих стихий, а он подстрелил...

А н н а. Что же ты, егерь! Осрамился.

Ч у д н о в. Не говори, мать! А вы, Владимир Ильич, как я понимать могу, нынче охотой совсем не занимались.

Л е н и н (удивленно). Неужели?

Ч у д н о в. Мне так оно показалось.

Л е н и н. Неужели показалось? А может быть, и правда. Я сегодня был очень плохим охотником, товарищ Чуднов, но зато... (Не договорил, Рыбакову.) Зато вы молодец! А ведь не охотник - моряк.

Р ы б а к о в. Так что же, я всех расстроил?

Л е н и н. Конечно, расстроил. Какой же охотник не расстроится? Ветерка подождал с поля и обштопал старых охотников. Цените, Тихон Иванович, прекрасные утки! Вы их спрячьте, чтобы кошка не утащила.

Слышен колокольный звон.

Набат? Набат...

А н н а. Это ведь Казанок не стерпел.

Ч у д н о в. Ах, леший, вот леший-то!

Р о м а н (у окна). Ну, теперь ничего сделать нельзя. Вся деревня поднялась.