Валентин Проталин - Пятое измерение

Так этика соединяется с эстетикой, повышая качество человеческих отношений.

Как отметил бы Иван Ильин, это и ново, и в древность корнями уходит. (Вообще сам термин эстетическая этика возник ведь в связи с исследованием трудов первых христианских мыслителей).

Разумеется, я не строю иллюзий на тот счет, что установки и приемы современной системной этики, сам способ и характер мышления, связанные с ней, словно долгожданный освободитель, преобразуют и нас, и наши общественные отношения, и политические и государственные структуры. Особенно государственные структуры. Структуры, которые изначально, теоретически, должны радеть о нашем благополучии, которые обязаны иметь этические опоры. Мы ведь этого от них можем даже и требовать. По той же конституции нашей.

Однако возьмем приоритеты, обозначенные академиком В.П. Зинченко, а рядом с ними поместим российского чиновника. "Духовный уровень политического сознания" и - российский чиновник. Звучит как анекдот. Спустимся ниже. "Политическая культура" и - российский чиновник. И тут хохота не удержать. Наконец "хотя бы политическая грамотность" и опять же - российский чиновник. И снова "хи-хи, ха-ха" - ничего другого не скажешь.

...Пока работники той же прокуратуры или милиции в жизни и с экранов телевизоров будут произносить "ос жден" вместо "осужд н", "возб ждено" вместо "возбужден ", мы не получим ни прокуратуры, ни милиции такими, какими нам хотелось бы их иметь.

Недавно в телевизионной передаче, имеющей отношение к духовному строительству, известный ученый, всю свою долгую жизнь плодотворно служивший науке, не без иронии улыбнувшись, произнес: а кто же туда идет (это в политику),- люди, не сумевшие проявиться в иных областях знаний и деятельности, люди без определенных способностей.

Звучит совершенно по-бердяевски. Николай Бердяев вообще и политику, и государство как институт считал духовно примитивными, даже - явлениями низменного характера. Он горячо отстаивал свободу индивида, почти, можно сказать, анархическую. Не признавал ни рангов, ни должностей, ни почетных званий. И тогда, когда все это адресовалось ему самому.

Мне понятна ирония заслуженного ученого, мне очень интересен и Николай Бердяев в его неприятии политических примитивов. Однако, когда речь идет о назначении государственных структур, о приоритете этического в самом правосознании, в каждой правовой норме, я перехожу на строну Ивана Ильина.

"Наше время ни в чем так не нуждается, как в духовной очевидности", пишет Иван Ильин. Отсюда он и право, и правовую норму вносит в ряд, где находятся и логическое, и мораль, и эстетическое. То есть изначально не видит для них надобности в такой категории, как сила. В том числе и там, где они, право и правовая норма, выступают в качестве схемы, обязательного механизма общественных отношений.

Системная этика в таком контексте - просто следующий шаг.

Но и тогда, когда правовая норма не может не включать в себя элемент принуждения, государственной силы, применение ее в большинстве своем недостаточно эффективно. А порой и уродливо. Поскольку настоящим правосознанием общество не обладает. Не доросло.

Иван Ильин вообще считает, что человечеству предстоит пережить глубокое обновление. И прежде всего "окончательно отвергнуть гибельный предрассудок о "внешней" природе права и государства; должна быть усмотрена их "внутренняя" душевно-духовная сущность".

Здесь Николай Бердяев и Иван Ильин резко расходятся друг с другом. И даже существуют как в параллельных мирах. В столь разных, что у них и потребности в полемике, кажется, не возникает. Они избегают ее. Может быть еще и потому, что фактически очень неплохо дополняют друг друга.

Теперь опять о нас...

Конечно, я не обольщаюсь на тот счет, что задача обновить те же государственные структуры, наполняя их этическим содержанием, сколько-нибудь запросто решаема. Но не приступать к ней практически в том числе и чрезвычайно опасно. За несколько дней до своей смерти академик Никита Моисеев в обращении к участникам обсуждения его книги "Быть или не быть человечеству?" писал: "...Нам было бы куда легче жить и работать, если бы мы знали, что во власть придут люди, способные страдать из-за горестного состояния собственного народа, как страдают из-за этого большинство русских людей".

Никита Моисеев предупреждает нас: или мы находим в себе силы для гуманитарного возрождения нашей страны, да и вообще всего планетарного сообщества, для этического преобразования всех форм нашего существования или нас ждет "дальнейшая деградация. Причем во всех направлениях - в области экономики и культуры, в нравственном климате, а особенно в области образования".