Михаил Булгаков - Рассказы и фельетоны

Моложай обиделся.

— Ты нездорова. На портрете писать про такого ничтожного человека, как ты, мы не будем.

Тут тетка уперлась.

— Не имеете права, мои деньги.

— Ты, тетка, глупа,— сказал Моложай.

— Да ты не ругайся,— ответила тетка,— деньги мои.

— Отлезь от меня,— сказал Моложай.

— Мои деньги,— несколько истерически заметила тетка.

Тут Моложай рассердился окончательно.

Но что дальше произошло — неизвестно, потому что в корреспонденции рабкора сказано глухо:

«Товарищ Моложай наговорил ей кучу дерзостей».

Дальше мрак окутывает историю.

Но есть приписка в корреспонденции рабкора: «Добрые люди учка и дорпрофсожа, распорядитесь, чтобы местком уплатил жалованье Силаевой с 1 января по 1 октября 1924 года, когда она в месткоме мыла полы и таскала воду, по настоящей, правильной расценке.

Во-вторых, нужно тетке уплатить пять рублей и разъяснить месткомщику Моложаю, что на чужие рабочие деньги дарить портреты нельзя. Это называется эксплоатация».

Сцена представляет темную ночь на станции Ржев-II М.-Б.-Б. ж. д. Неожиданно косая молния и выстрел — бабах!!

Голос агента охраны. Православные!.. Пакгауз на товарном дворе горит! (Выстрел — б-бах!) Го! Го! Го! Го! Пакгауз! (Выстрел — ба-бах!) горит!! Люди добрые! Пакгауз горит! (Выстрел.) Караул! (Выстрелы — б-бах! ба-бах! бах, бах, бах!!) На тебе еще раз… (На небе зловещая розовая полоса.)

Голос Комарова. Что случилось?

Голос агента охраны. Товарищи! Бей тревогу! Пакгауз горит. (Зарево, виден Комаров — он в одном белье.)

Комаров.Батюшки. По-жарные! Пожарные!! (Танцует на месте.) Пожарные, чтоб вам сдохнуть! Пакгауз горит…

1-й пожарный на каланче (вниз) . Васька, бей тревогу, на товарном горит!

2-й пожарный (внизу) . Горит? (Бом! бом! бом!)

1-й.Да бей же! Полыхает. Ух! Занялось. Бей, Васька!

2-й.Бом, дин, дин-ли бом… Загорелся кошкин дом! {129} (В отчаянии.) Сидят, сукины сыны, как насекомые.

Комаров (врываясь) . Батюшки! Где ж брандмейстер-то? Братцы, вставайте. Караул, горим! (Храп.) Товарищ брандмейстер, гражданин Соловьев, вставайте. Голубчик, вставай! Миленький.

Брандмейстер (сквозь сон) . М-м…

Комаров.Красавчик мой, вставай. Ржев-Второй горит. (В окнах багровое зарево — светло, как в полдень.)

Брандмейстер. Эм… мня… мня…

Комаров (воет) .

Брандмейстер. Какая гнида над ухом воет? Ни минуты покоя нету; кто ты такой?

Комаров. Комаров я. Голубчик! Комаров.

Брандмейстер.Какого же ты лешего людей будишь? А? Только что лег, глаза завел,— на тебе! Дня на вас нету, пострелы. Чтоб тебя громом убило. Я б тебя… Трах! Тарарах!! Tax…

Комаров.Миленький… пакгауз…

Брандмейстер.Уйдешь ты или нет?

Комаров.Пакгауз…

Брандмейстер.Э, ты, я вижу, не уймешься (швыряет в него сапогом), вон!..

(Храп пожарных. За сценой слышно, как рушится потолок в пакгаузе. Женский вопль. За окном пробегает баба с иконой.)

Бабий голос.Пропали, головушки горькие!

Комаров (с плачем бросается к телефону) . Город! Город, барышня. Даешь пожарную команду! Горим!

Голос в телефоне.Который тут горит? Счас. Сей минуту. (За сценой грохот колес.)

Труба.Там-та-ра-рам. Та-та-там.

Голоса за сценой. Сидорчук, качай. Качай, в мать, в душу… тарарах… Осади! Рви его крюками. Федорец, дай в зубы этому мародеру. Публика, осади назад. Где ж ваша-то команда?

Голос Комарова. Спят они. Добудиться не можем.

Голос. Ах, сукины коты!.. Павленко, качай, качай (рев воды) .

Брандмейстер (просыпается) . Как будто шум?

Пожарные (просыпаются) . Горит как будто? (В окнах зарево угасает.)

Брандмейстер. Что же вы спите, поросята… Ванька, Васька, Митька! Вставай, запрягай! Где мои штаны?

Голоса. Не надо. Потушили…

Брандмейстер. Кто?

Голоса. Городская.

Брандмейстер. Вот черти. И какие быстрые. И до всего им дело есть. Ну, ладно. Раз потушили, слава богу. (Ложится и засыпает. Храп, тьма.)