Владимир Рецептер - Ностальгия по Японии

После директора взяла слово едущая руководителем гастролей Анта Антоновна Журавлева, в сфере культуры женщина историческая и бессменная, в те поры секретарь областного (или городского?) комитета партии, а некоторые говорят, что не секретарь, а заведующая отделом или генеральный инструктор...

Здесь знатоки могут мне возразить в том смысле, что никаких "генеральных инструкторов" ни в обкоме, ни в горкоме не было и быть не могло, а был всего лишь один-единственный и незабвенный Генеральный секретарь. Но если хорошенько вдуматься, эпитет "генеральный" должен был произойти не иначе как от слова "генерал", а поскольку партия у нас была всего одна и всем руководила ("руководящая и направляющая сила эпохи"), то любой ее инструктор, выйдя за порог своего штаба, тотчас начинал чувствовать свою избранную роль и генеральское положение. И, конечно же, все остальные, то есть те, кто не имел счастья служить в обкомгоркомрайкоме, понимали себя по отношению к каждому инструктору значительно ниже рангом или вообще маялись своей неполноценностью, как штатские по отношению к военным. Что уж тут говорить о заведующих отделами, третьих, вторых, а тем более первых секретарях, которые смотрелись просто генералиссимусами. Недаром же Анту Журавлеву назначили руководителем японских гастролей, поставив ее не только над Геннадием Сухановым, но и над самим Георгием Товстоноговым. И, кстати сказать, именно Анта выгодно отличалась от других подобного рода руководителей.

- Товарищи, - твердо сказала Анта, - паспорт нужно всегда иметь при себе. Беспаспортных забирает полиция. Одна балерина забыла паспорт, и ей пришлось танцевать в полиции, чтобы доказать, кто она такая... В гостиницах большой порядок и чистота, поэтому консервные банки не нужно швырять в свой мусоропровод, их следует заворачивать в бумагу, выносить из гостиницы и складывать в урны, чем дальше, тем лучше... Теперь... В номерах дают кимоно и тапочки; не увозите их с собой, как это сделал один наш известный артист... И самое главное, товарищи, в магазинах разбегаются глаза. Не переходите из отдела в отдел с неоплаченными товарами и сохраняйте все чеки до выхода на улицу... Ну вот, как будто все... Ах, да!.. Чуть не забыла!.. Владислава Игнатьевича Стржельчика и Владимира Эммануиловича Рецептера после собрания просил заехать в отдел культуры обкома (или горкома?..) товарищ Барабанщиков...

"Вот тебе, бабушка, и юрьев день!" - подумал я, и во мне шевельнулось тоскливое подозрение, что после визита к товарищу Барабанщикову мои консервные банки могут не достичь японской урны. Стржельчик тоже недоумевал.

- Ничего особенного, - успокоила нас на ходу Анта Антоновна, - не волнуйтесь, это по поводу какого-то комитета, езжайте смело.

Однако я стал лихорадочно вычислять, о каком именно комитете может зайти речь у товарища Барабанщикова и при чем тут я и Слава.

Когда мы сели в машину Стржельчика и выехали с театрального двора, я сказал:

- Слава, у меня такое предчувствие, что нас хотят повысить в звании до членов антисионистского комитета.

Он пристально взглянул на меня и нервно спросил:

- Ты думаешь?

Я сказал:

- Ну, а какой там еще может быть комитет?.. Не безопасности же?..

Некоторое время мы ехали молча. Потом я спросил:

- Слава, клянусь, я никому тебя не выдам, ты - еврей?..

Стржельчик скрипнул тормозами и сказал:

- Я - поляк... Это тот комитет, в котором Райкин?

- И Быстрицкая... Но если ты не еврей, чего они хотят от тебя?..

Стржельчик ехал на красный свет и молчал.

В задачу изобретенного в Москве комитета входила пропагандистская борьба с международным сионизмом и происками израильской военщины. Его президиум, который не раз показывали по телевидению, выглядел довольно картинно, и в устраиваемых комитетом спектаклях принимали участие многие еврейские орденоносцы и знаменитости. Таинственно было одно: при чем здесь Стржельчик?..

На Суворовском проспекте я высказал еще одну догадку:

- Знаешь, по-моему, они надеются на тебя как на молодого члена партии.

Недавно первый секретарь обкома товарищ Романов лично вовлек наконец Стржельчика в партию коммунистов, дав ему свою высокую рекомендацию.

Я берег свою беспартийность, неуклюже хитря и уклоняясь от прямых предложений, как девственница.

- Это - хулиганство! - убежденно сказал Стржельчик, когда мы вышли из машины, и, крепко хлопнув дверцей, добавил: - Хрен им!

Теперь мы были готовы к встрече на высоком уровне.