В Розанов - Люди лунного света

363

колебаний и даже гибели само христианство". Аскетизм же - "духовное жонглерство" и есть гибель для Христова учения, или, по крайней мере, извращение его.

Что христианство не отвергает семьи - это ясно всякому1, читавшему Новый Завет, но остальные рассуждения г. Розанова решительно парадоксальны. В самом деле, как примирить с ними хотя бы следующие слова Евангелия: "...есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить - да вместит" (Мф. ХГХ, 12); "и всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли - ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную (Мф. XIX, 29). Этих слов совершенно достаточно, чтобы определить состоятельность "новой концепции христианства", поскольку она стремится опереться на Евангелие. Здесь утверждается, с одной стороны, духовное скопчество, т. е. добровольное отречение от брачной жизни, как высший идеал, доступный "могущим вместить"; а с другой - отрицается необходимость брака и семьи для спасения человека - следовательно, и вообще для его жизни. Семья, несмотря на высоту и чистоту связей, соединяющих ее членов, все-таки заключает в себе элемент эгоистического отграничения ("мои жена, сын,

------------

1 Читающему ваши рассуждения и верящему им - это совершенно ни для кого не "ясно". Мирянин (псевдоним профессора богословия в одном из университетов), как и г Фози, до того колеблют "христианский брак", что от него вообще ничего кроме имени и претензии не остается. "Детей - не надо! совокупляться - не надо, прилепления мужа и жены - не надо". В особенности, кажется, "счастья" не надо. А что же "надо"? Остается венчание: и как уж понятно сделалось в веках, что все решительно и полегло в одном венчании, к нему одному все приурочилось, все обратилось сюда, люди смотрят только сюда, закон требует только его. Брак сделался только "приличием", и "приличие" придает ему одно "венчание". Но "река времен" еще прокатилась, и люди стали спрашивать: "Да зачем нам это приличие, которое и не светит и не греет?" Перестали или перестают вообще брачиться, полагая "обойтись как-нибудь" с этими "пустяками" - с сими, по Фози и Мирянину, "дурными физиологическими привычками", "зоологической потребностью". К чему все иметь "дома" и "свое"- можно покушать и в ресторане, в кабачке, в трактире, где-нибудь. Есть, конечно, "известные места" - дома, но ведь государство и городское благоустройство позаботились о том, чтобы были - и "на улице, для общественного пользования". Дом терпимости вытек отсюда сам собой - из "пустяков" и "физиологии". Спокойно взирает на это духовенство, не выходя из обеспеченных своих квартирок. И только плачут тихо и украдкой девушки, наши возлюбленные дочери. И никто их слез не слышит. Никому они "не нужны" в цивилизации ХIХ-XX века, "достигшей последних граней совершенства". Но, я думаю, не можно ли эту "цивилизацию" с томящеюся половиной населения, невинного и кроткого (девушки, женщины), - послать "к черту на рога", как несомненно от "черта" она и происходит В. Р-в

364

брат, а то - чужие"), и потому она не вмещает в себе идеала всеобщего родства в духе слов Спасителя: "кто будет исполнять волю Божию, тот мне брат, и сестра, и матерь" (Марка III, 45). Поэтому стремление к осуществлению этого идеала в жизни неминуемо ведет к постепенному уничтожению границы, созданной семьей между "мои" и "чужие". А так как эта граница возникает именно в силу кровности семейного союза, то ясно, что кровность, возведенная в принцип жизни согласно г. Розанову, будет только препятствовать духовному развитию человека.

Семейные узы важны не сами по себе, а потому, что на почве кровного соединения мы узнаем возвышеннейшее чувство любви2, источник всякого добра. Но это святое чувство возникает и между людьми, не соединенными узами кровного родства. Нужно только стремление к этому, нужна внутренняя самодеятельность.

История христианства представляет немало примеров такой любви, да и что такое сама Церковь, как не союз этой же любви? Следовательно, кровность, даже как условие, не необходима для христианского развития человека3. Поэтому не "семья спасет от гибели христианство", а христианство воз

------------

1 Автор, совершенно ортодоксальный православный, не замечает, как ноги сами несут его к хлыстовству. Вот там нет "своей жены", "своего дома", а все - общее, "братское", "сестринское". Вообще идея "духовных жен" и "общих жен", этих "сестричек-хлыстовок", почти с исчезнувшей физиологией и только с ласканиями, только с adoratio [обожание - лат.] всех членов братства в отношении каждого и каждого в отношении всех, уже содержится (у Фози и Мирянина) в этой свирепой борьбе против "антиевангельского эгоизма иметь свою жену", единственную и личную жену. Только непонятно, улыбаемся мы, отчего это все-таки монастырь имеет "свою обособленную землицу", как и папа тоже имеет и позаботился иметь "свой Рим", "свой удел на земле". Только вот "жены" не надо, и "деточки свои ни к чему". Замечательно тоже, что, получая себе звезду к новому году, архиерей не хочет, чтобы ее "носили все", а непременно хочет "сам носить". Вообще, большие трагедии в этой области заканчиваются большими комедиями и иногда водевилем. В. Р-в.