Светлана Рыбакова - Домой

А в мире, казалось, ничего не изменилось. Тихие облака медленно перебирались с одной горы на другую. Мощные деревья тянули к ним свои ветви. Недалеко от дороги все так же пел свою разбойничью песню Терек.

Глава 2

А в далекой, залитой осенними дождями Москве в прихожей одной из квартир раздался требовательный звонок.

"Так рано... Кому это дома не сидится?" - Марина накинула халатик и побежала открывать.

- Мама! Заходи, родная. Трудно дать телеграмму?

- Командировка неожиданно выпала. Не успела. - Вера Сергеевна втащила в прихожую тяжелую сумку. - А Володя где?

- Тоже в командировке. Есть несколько свободных дней. Погуляем. -дочь схватилась за мамину сумку. - Ну у тебя и багаж! Кирпичи? Как ты это тащила?!

- Молча. Сахарок тебе привезла, сейчас с этими талонами и чаю не попьешь. У нас с Украины привозят... Соленья, варенья... Кагорчик домашний. Мы с Маней на ее "Запорожце" на виноградники заехали... А что тут такого, у Володи день рождения скоро... Это сейчас простым смертным тоже недоступно. Она перебирала тапочки в калошнице и поясняла: - Перестроились, теперь мыло сами варить будем. Билет на самолет такой стал, легче на ковре-самолете долететь... В поезде тряслась...

- Есть женщины в русских селеньях! - продекламировала Марина и потащила сумку на кухню, загремела чайником. - Мамуля, мне бы сегодня в храм еще сходить. У батюшки день ангела, хочется поздравить. Ты отдохни с дороги, а я быстро обернусь.

- Давай и я с тобой. - Вера Сергеевна некоторое время сидела молча, теребила льняную салфетку, а потом осторожно спросила: - Ты про Осетию ничего не слышала?

- Нет. А что?

- В поезде по радио все время о ней говорили. В Ростове пересадка. Там стоял состав во Владикавказ, я чуть в него не села. Но не решилась, поехала дальше в Москву. - Марина накрывала на стол, рассеянно прислушиваясь к ее словам. - Я была у Саши недели две назад. Как услышала, что газопровод взорвали, подумала: неспроста, надо ехать. Хотела его домой забрать. Не отдали, сказали: еще приказа нет, сам доедет. А сердце болит и болит. У них так неспокойно: солдаты, автоматы, "бэтээры"...

- Ну, Мать Солдатская, тебя надо было к Сашеньке вместо часового приставить на все два года. И будешь говорить, что он не твой любимчик. Взрослые дети до сих пор ревновали маму друг к другу. Вера Сергеевна только махнула на дочь рукой. - Ладно, мамочка, не переживай, моя хорошая. Сейчас посмотрим новости. Куда наш оболтус денется?

- Нет, ты скажи, кто за язык тянул, - продолжила Вера Сергеевна в сердцах, - это он в Ростове что-то ляпнул - и его на Кавказ. Ладно, на Украине не дослужил: присягу чужую не хотел принимать. Но в Ростове-то мог спокойно посидеть. Это вы в деда такие. Сельский учитель, семья огромная, нищета, а вот пойдет и скажет в лицо начальству, если что не так. В те времена - это Магадан. Потом собирает пожитки, пятерых детей, жену с тещей и в неведомые края. Так все детство и катались по Союзу.

...Новости начались с событий ингушско-осетинского конфликта: перестрелки, небольшие бои... в военной части N. ингушская сторона взяла в заложники батальон. Солдат вывезли на автобусе в неизвестном направлении.

Вера Сергеевна стала спокойна и непроницаема:

- Это где наш Саша служит, его батальон... Я была там две недели назад.

Известия ее раздавили: так в одночасье рушится жизнь. Она в мертвом оцепенении смотрела на икону Спасителя: "Господи!.. Я ведь ездила, и не отдали!.. Как же?.. Ты же знал, что это случится!.."

У Марины перехватило дыхание, она подошла к матери, молча встала перед ней на колени, и они долго, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. В глубине сознания фотографической вспышкой мелькали отпечатки памяти. Маленький, голубоглазый, с чубчиком Шурочка с красненьким флажком. Испуганный первоклашка умоляюще смотрит на маму, а потом его, удравшего с линейки, ловят у школьной калитки. Подросток показывает сестре в самодельный телескоп лунные кратеры и рассказывает о звездах. Ее московский институт, замужество. В гостях уже незнакомый брат-каратист, бредит Востоком. Могучие башни Псково-Печерского монастыря- его крещение, купель под сводами храма...

Руку обожгли мамины слезы. "Какие горячие и тяжелые... А если уже случилось? И на кладбище не сходишь!"

- Ма-амочка-а, едем в храм. Нам поможет только Бог. Материнская молитва из огня выведет. - Марина судорожно натягивала на себя одежду.

- Да, поедем. - Вера Сергеевна потемнела лицом и сразу осунулась.

Марина только сейчас разглядела, как сильно постарела она за последние полгода.