Александр Саверский - Кровь

-- Все это мне известно, в чем проблема? -- Император нервничал, когда его держали за недоумка, пытаясь исподволь подготовить к какому-то решению, причем делали это, заставляя заранее соглашаться с тем, что говорят. Вот и сейчас ему дважды пришлось сказать "да", прежде чем жрец соизволил рассказать о цели своего визита.

-- Дело в том, что мы рассчитывали на Ветра Небес, как и было условлено с тобой.

-- Что же произошло? Он не хочет?

-- Нет-нет. Его согласие уже есть, но возник другой вопрос.

-- Говори же, наконец!

-- Он отбил трех пленников-атлантов из числа предрешенных жертв.

-- Зачем же он это сделал?

-- Говорит, что девушка, которая была среди них, избрана для написания шедевра.

-- А еще двое?

-- Отец и брат девушки. Ветер не захотел, чтобы они ушли с Земли, а она осталась.

Император молчал. Он любил художника, и не только потому, что тот хорошо рисовал. Было в его подданном то неведомое, то новое, что вселяло в Императора надежду. И зиждилась она на том, что Ветер как раз тот человек, что покажет ему выход из клинической смерти, в которой оказалось человечество. Да и то сказать: художник часто видел многое, чего ни Император, ни его приближенные не замечали.

Закон един для всех. И уже в который раз Ветер шел против него, а жрецам, которым художник часто становился поперек дороги из-за особых отношений с Императором, только подавай подобные ошибки. Что же делать?

-- Послушай, Повелитель Ангелов, я давно хотел спросить тебя...

-- Да, мой Император.

-- Скажи мне, куда девается кровь людей, которых вы отправляете к Дэвам?

От неожиданности Главный Жрец прикусил язык. Он знал, что перед ним умный человек, но вот так перейти к атаке -- этого он не ждал. Вопрос был настолько прямым, что почти лишил его возможности вернуться к той теме, с которой он пришел на аудиенцию.

-- А почему мой Повелитель думает, что она куда-то девается, кроме как в землю? -- Это была ложь без оглядки. Жрец был не вправе раскрывать некоторые тайны даже Императору. А тайна крови была особой. Она существовала со времен первочеловека. Как же он вот так, сразу, скажет об этом непосвященному. Приходилось врать, хотя все зависело от того, что знает этот непосвященный.

-- Птица принесла мне весть, -- хитро прищурился Последний Император, -- что под цехами есть специальные резервуары, куда поступает кровь после ритуала.

-- Конечно, есть, -- нашелся Повелитель Ангелов, -- это не секрет. Мы собираем ее там и используем в научных и медицинских целях.

-- Вот как? -- Император тяжело посмотрел на жреца, и тот понял, что до сканирования его мыслей осталось небольшое усилие со стороны венценосного собеседника, а мериться с ним волей ему не очень хотелось. Надо было что-то предпринимать.

-- Большую часть крови мы используем многократно в ритуалах.

-- Но ведь ее много, к тому же она быстро сворачивается, -- не ослабевало давление.

-- Мы способны поддерживать ее текучесть годами, мой Повелитель.

Император задумался. Копать глубже не было смысла. Жрец ничего не скажет. Устраивать поединок воли нецелесообразно, тем более что закон разрешал читать мысли только у преступников или у подозреваемых. Своего он добился: Повелитель Ангелов уже не будет столь настойчив в отношении Ветра, он и так сидел как на иголках, надеясь побыстрее унести ноги.

-- Хорошо, ты убедил меня. У тебя еще есть вопросы?

-- Нет, Твоя Венценосность.

-- Тогда ступай.

Жрец поднялся, и когда он уже выходил из беседки, Император сделал последний ход:

-- Пусть Ветер пишет свой шедевр, и, если он действительно окажется таким, я подарю ему этих пленных.

Жрец, прощаясь, поднял руку и, дождавшись ответного жеста, ушел.

Император снова посмотрел в даль океана. Его мысли вернулись к врагам, прятавшимся где-то там, за горизонтом, к врагам таким же последним, как и он сам. Но были ли они врагами? Ведь и они знают о завершении Цикла времен, и у них организован Исход. Неужели нет другого пути, как начинать всю историю человечества заново? Неужели же их цивилизации сами загнали себя в угол, и нет дороги к миру и развитию?

Тупая игла снова пронзила сердце. Император задержал дыхание, давая боли утихнуть. Кровь кинулась к вискам, болезненно отдаваясь в затылке. Розовая пелена накатилась на глаза.

Кровь. Всюду кровь. И жрец чего-то недоговаривал. Что-то было в ритуалах, не до конца понятное ему, Последнему Императору Легенды.

7.

Меня прошиб холодный пот. Я задыхался. В сердце засела тупая игла. Набрав полные легкие воздуха, я задержал вдох, потом трижды резко выдохнул и задержал вдох. Боль рассасывалась.