Алексей Семенов - Магнит

Завхоз Смертин привез на своем "москвиче" три ящика водки. Ребята из 10"Б" - Гуреев и Комов - помогли их до кабинета химии дотащить.

Майор Неволин выразил обоснованное сомнение - хватит ли этого?

- На первое время - хватит, - успокоила преподавателя ОБЖ Агнесса Ивановна, слегка злоупотребляя французским акцентом.

Наталья Анатольевна Скрябина принесла из кабинета английского магнитофон. Но подходящих кассет под рукой не оказалось и пришлось поставить кассету с курсом английского языка /уроки 5-12/. Потом кто-то сбегал в кабинет МХК - принес записи Грига /танец Троллей и прочее/. Стало еще веселее.

С опозданием появилась Полина Андреевна Прыгунова, и Мстислав Валерьевич, как бы между прочим, произнес что-то вроде:

- Демократизм студенческой жизни укрепил опоздание в систему.

Но на этот раз Полина Андреевна почему-то должным образом не отреагировала, чем сильно смутила преподавателя информатики. Он даже штрафную /одиннадцатиметровую/ рюмку забыл налить.

Оскар Александрович первые полчаса был возбужден, все думал о том - хватит ли салатов? Но потом как-то успокоился. Салатов было достаточно. И значит сами собой стали приходить мысли о том, что будет тогда, когда он заберет трудовую книжку. Он, конечно, в последние дни думал об этом постоянно. И никаких страхов у него не было. Только волнение. Предстартовое. Оно было не такое, как в те дни, когда пропал Олег Мохов. Нынешнее волнение чем-то напоминало вдохновение, пробуждало фантазию. Оскар Александрович и глаза прикрыл, чтобы ничего не видеть.

Сидящий рядом Мстислав Валерьевич попросил химика передать ему соленых грибов, но Бург оставил просьбу без внимания. И Мстислав Валерьевич правильно понял состояние Оскара Александровича и тут же отреагировал. Правда, в свойственной ему манере:

- По утверждению Диогена Лаэртского, Демокрит ослепил себя, чтобы ничто не отвлекало его от философских размышлений.

Произнеся это, Мстислав Валерьевич предложил выпить за прек расных дам. А жена-героиня Ирина Павловна, накануне поссорившаяся со своим очередным избранником, произнесла тост "за уродливых мужиков". Но Наталья Анатольевна с гневом это отвергла... В общем, каждый выпил за свое.

Мстислав Валерьевич на минуту вышел, а вернулся, помахивая листом бумаги. Сделав таинственное лицо, он сказал:

- Прошу внимания. Точнее говоря - требую! Только что по электронной почте пришло сообщение от Мирослава Афанасьевича. Он просит благородное собрание извинить за свое отсутствие, желает Оскару Александровичу успехов на новом поприще и выражает надежду, что больше таких уродов как Оскар... - Тут Мстислав Валерьевич поперхнулся, громко проклиная себя за то, что не прочел письмо заранее, когда распечатывал на принтере.

Оскар Александрович изобразил широкую улыбку, всем видом показывая, что смутить его нельзя ничем. Но улыбка быстро сошла, и чтобы заполнить паузу, Бург произнес:

- Узнаю стиль Мохова.

Пожалуй, в этот раз Мстиславу Валерьевичу чувство юмора изменило. Можно было бы и догадаться, что посылая от имени директора подобное письмо, он навлекает на Олега Мохова новые неприятности. Как будто ему будет мало тех, что возникнут, когда Мирославу Афанасьевичу попадется на глаза сборник "Двадцать одно" с рассказом "Ландыш".

Около месяца Оскар Александрович был просто беззаботным безработным, а третьего января сбылась его мечта. Один его одноклассник устроил Бурга в магазин аудио-видео продукции с го ворящим названием "МОНТЕ-ВИДЕО". Причем не продавцом, а старшим продавцом. Вот где пригодилось то, что он когда-то самостоятельно пытался изучать испанский.

Попав в "МОНТЕ-ВИДЕО", он почувствовал себя почти дома.

Нет, совсем не зря старина Диас де Солис открыл Уругвай.

Перед глазами перестали мелькать бесконечные дети. Вместо них были, в основном, степенные и денежные покупатели. И если попадался какой-нибудь отщепенец-подросток, к старшему продавцу он обращался с почтением, не то что к учителю.

Но самое главное - жена Татьяна постепенно стала менять свое отношение к Оскару Александровичу. Уже не так сильно грубила. И в слово "кормилец", обращенное к мужу, вкладывала куда меньше иронии, чем раньше. Чем меньше иронии, тем больше жизни. Правда, закон имеет отношение только к семейству Бургов.

Примени подобный закон, например, к Шуйскому - получилось бы что-то несуразное. Шуйский нуждался не в этом. Серьезность его бы не спасла. Как не спасло бы и разнузданное веселье. Его вообще не нужно было спасать. Ему надо было лишь слегка настроить гитару. Немного подредактировать написанные уже тексты. Забыть Алису. Выиграть в лотерею, а если получиться - заработать немного денег. Выбрать из пяти предложенных вариантов самую подходящую Музу. И ждать. Если ничего не произойдет - начинать все заново. В том же порядке. И так до тех пор, пока кто-нибудь не догадается заплатить ему за все старания /форма оплаты - любая/.