Анатолий Шихов - Вечернее утро

- Что же ты молчишь, зараза? - смеясь, спросил он у Внутреннего Голоса, но тот не отозвался. Лев Александрович резко поднялся специально сквозь скамью - и ничего не случилось. Он просто пересек изображение скамьи, как если бы в кинотеатре пересек луч от проектора на экран.

- Эге! - весело крикнул Лев Александрович. - Сбылась мечта идиота: на Марс угодил! Где вы, братцы гуманоиды?

Ему никто не ответил.

О голографии он знал. Как-то в прошлом году шеф велел свозить на Кивач симпатичного кандидата каких-то наук, который приехал со своим французским коллегой. За два часа езды Лев Александрович многое узнал о возможностях светового луча. Переводя их диалог, он понял: в принципе можно создать специальный кинотеатр без экрана зрители находились бы вокруг изображаемого объекта; при этом можно обойти объект, чтобы посмотреть на обратную сторону.

Таким образом, на мякине провести Льва Александровича было трудно. Но как могло случиться, что он угодил на какой-то опытный полигон и никто не попытался остановить его? Или приехала какая-нибудь киногруппа, а он, занимаясь негром, не успел заглянуть в газеты?

Года три назад Лев Александрович ночевал с шефом на заводской базе отдыха и, между прочим, шеф лично водил гостей на вершину горы, где снимался какой-то фильм. Лев Александрович поднялся вместе со всеми красиво. Тогда их, несмотря на авторитеты, к месту съемок не пустили - как же теперь могло произойти, что он беспрепятственно угодил на кинополигон? За ним, вероятно, наблюдают, потом будут спрашивать о впечатлениях.

Он опять пощупал скамью, точнее, сломанное изображение на штанах. Оглянулся в ту сторону, где стоял грузовик - шофер все еще бежал к нему.

- Эй, парень! - крикнул он. Шофер был недалеко, мог услышать. Но тот не оглянулся и не замедлил своего бега.

Сунув пальцы в рот, Лев Александрович засвистел, как мальчишка, но и на этот раз бегущий никак не среагировал, глухой, что ли? Леший с ним.

Его беспокоило состояние куклы. Развернув коробку, он нашел что ни пиджак, ни коробка совершенно не пострадали, и это было каким-то чудом. Надев пиджак, взял коробку под мышку и направился к бегущему. Шагом догнать его не составляло труда. Но сначала Лев Александрович дошел до забора. Остановившись перед ним, ухватился за штакетник, чтобы перемахнуть, однако упал и упал не на забор, а сквозь него. Продолжая лежать, он со смехом пытался лягнуть забор и убедился: доски были не материальными, это лишь изображение забора, эффект его присутствия.

- Видал? Во, фокусы!

Внутренний Голос не подавал признаков жизни.

Он поднялся и направился прямехонько к грузовику, на ходу соображая, что и этот парень - тоже лишь изображение. И чем ближе подходил, тем больше убеждался: это именно так. Парень бежал, оставаясь на месте. Но вот что сбило с толку: тарахтел мотор, а бегущий тяжело дышал.

- Эй! - на всякий случай негромко позвал Лев Александрович.

Парень продолжал бежать.

Подойдя, он протянул руку, чтобы похлопать по спине, но рука провалилась в изображение, ни на что не наткнувшись. Эффект был потрясающим. Но поскольку он мог хотя бы приблизительно объяснить себе смысл происходящего, то не столько оторопел, сколько заинтересовался; стал осматривать спину, затылок. Шофер был в полосатом берете, из-под которого выбивались вьющиеся волосы, колыхались в ритме его саженей. Узкие бедра обтягивались синими джинсами с этикеткой фирмы "Odra" на заднем кармане. Лев Александрович видел широкий солдатский ремень, стоптанные сандалии, видел даже пряжки на этих сандалиях. Он обошел бегущего, как обходят скульптуру, остановился между ним и грузовиком. Теперь парень бежал прямо на Льва Александровича. Ему было лет двадцать пять, гладко выбритый, ямка на подбородке, а в ямке - клок щетины, словно тут была пришита пуговица, но оторвалась, а нитки остались. Девушки, видно, вздыхают по нему

Парень смотрел себе под ноги, изредка моргая. И дышал. - Кто бы мог подумать, - вслух сказал Лев Александрович. Он подошел к самосвалу, твердо веря, что и грузовик - лишь изображение. Так оно и оказалось, когда он попытался потрогать железный борт: совершенно натуральное цветное объемное изображение, Приподнявшись на цыпочки, чтобы заглянуть в кабину, он увидал приборы, баранку, красиво оплетенную цветным проводом, черный шарик на конце какого-то рычага и даже какие-то крестики, нарисованные на этом шарике. Неужели можно достичь столь поразительного эффекта? Как будто из вещей вынули их суть, оставив лишь оболочку. Он догадался заглянуть под грузовик, и там все было, как надо: трубки, болты, гайки, облепленные маслянистой грязью. Опустившись на четвереньки он подлез под грузовик и ощутил себя лежащим под грузовиком. Сейчас Лев Александрович видел все четыре колеса и ноги бегущего. Набравшись духу и, боясь ушибиться, осторожно поднялся во весь рост и с удивлением увидал себя в стальном кузове самосвала. В нем стояла бочка, заткнутая рабочими рукавицами, валялась пара резиновых сапог и поблескивала совковая лопата. Лопата эта слегка вибрировала и, подрагивая, тонко позванивала. Он подошел к бочке, чтобы потрогать ее.