Баян Ширянов: Монастырь (Книга 2)

Баян Ширянов

МОНАСТЫРЬ

Книга 2

ГЛАВА 5. Потери "кума". 1. Труп писателя. Поспать в эту ночь Игнату Федоровичу так и не удалось. После видения всадников кум впал в некий ступор. Он смотрел только вперед, поворачивая голову, а не глаза, на интересующие его предметы, реагировал на окружающее, достаточно адекватно причем, но отклики на внешние раздражители не выходили за пределы той роли, которую Лакшину приходилось играть все время его службы. В какие-то моменты майор будто пробуждался, начинал осознавать сво странное, словно после приема любимых Поскребышевым наркотиков, состояние, за эти мгновения он успевал понять, что и все вокруг враз стали такими же как он послушными роботами, но это понимание уходило вместе с ясностью рассудка, и вновь кум действовал, командовал, совершенно не задумываясь над смыслом и последствиями своих действий. Сирену сообразили включить лишь через несколько минут после взрыва, но и без нее весь спецконтингент и администрация лагеря были уже на ногах. Сотни добровольцев, не успевших сняться, принялись голыми руками разгребать завал, в котором, как вскоре оказалось, никого не было. Три кочегара, с которыми беседовал Лакшин, успели переодеться и выйти на улицу. Их сменщик же, решил начать смену с банки чифиря, которую он отправился уничтожать, по странной иронии, к зековским пожарным Когда выяснилось, что практически никто не пострадал, так как взрывная волна ушла вверх и в сторону от ждавших съма зеков, спасательный ажиотаж резко прекратился. Единственными потерпевшими оказались несколько пидоров, на которых обрушилась выпавшая оконная секция. Усталые, изгвазданные в саже и кирпичной пыли зеки и прапорщики стояли в жидкой грязи, и минут десять безмолвно пялились на развалины котельной, из которых било несколько фонтанчиков. За воротами колонии завыла еще одна сирена. Примчались хумские пожарные, вызванные сразу после взрыва. Но, поскольку огонь потух сам собой, залитый и кипятком, и обычной водой, вырывавшейся из прорванных труб, их за ворота так и не пустили. Командир пожарного подразделения грозил всякими карами, пытаясь проникнуть на место аварии, но от него лишь отмахивались. Но на этом неприятности не кончились. Когда зеки только начали расходиться, чтобы привести себя в порядок, раздался громкий скрежет и устоявшая, но покосившаяся от взрыва труба котельной сухо скрипнула и начала медленно падать. Арестанты, стоявшие там, куда должна была опуститься эта махина, бросились бежать. Лакшин безучастно наблюдал за тем, как труба сперва немного осела а потом, вс быстрее и быстрее стала заваливаться на бок. Там, куда она должна была упасть, метались черные фигуры арестантов, но, то ли от усталости, то ли еще под впечатлением мистического наваждения, люди двигались очень медленно и кум равнодушно отметил про себя, что кирпичи накроют не меньше десятка зычков. Труба обрушилась на крышу здания второго цеха, с ржавым грохотом проломила ее и лишь потом, расколовшись, рухнула на землю кучей битого кирпича, погребая под собой не успевших удрать. Большая часть ее, не могущая поместиться на промке, перевалила через крышу, упала на запретку, повредив при этом монастырскую стену и, даже, перевалила через не, чем второй раз за эту ночь вызвала пронзительный визг лагерной сирены. Разлетевшиеся осколки побили остававшиеся целыми стекла цехов и ртутные фонари. Все погрузилось в предутренние сумерки. В этом полумраке и резко наступившей тишине, послышались первые стоны раненых. Несколько десятков осужденных получили повреждения от кирпичной шрапнели, и теперь кричали тоскливо, жалобно, как умирающие собаки. Пострадавших тут же потащили в санчасть. Но теперь под обломками все-таки остались несколько зеков. Еще не успели осесть пыль и копоть, которые упавшая труба собирала на себя внутри и снаружи, как вновь закипела работа. К пяти часам утра под обломками трубы было найдено полтора десятка тел. Хмурый Поскребышев едва взглянул на откопанных, и безапелляционно заявил: - Мертвы. Ингат Федорович, сидевший все время раскопок в кабинете Князева и все это время тупо смотревший на график выполнения плана, едва прослышав об окончании работ по расчистке завала, моментально примчался к месту аварии. Трупы лежали в ряд на деревянных поддонах, на которые обычно ставили ящики с готовой продукцией. Лакшин прошелся по ряду, заглядывая если не в лица, то в те кровавые маски, оказавшиеся на их месте.