Василий Шукшин - Классный водитель

- Ничего, - ответил парень.

- А ты, например, чего такой кислый?

- А ты кто такой, чтобы допрос устраивать? - обиделся парень.

Пашка миролюбиво оскалился.

- Я ваш новый прокурор. Порядки приехал наводить.

- Смотри, как бы тебе самому не навели тут.

- Ничего. - Пашка подмигнул парню и продолжал рассматривать девушек и ребят в зале. Его тоже рассматривали.

Пашка такие моменты любил. Неведомое, незнакомое, недружелюбное поначалу волновало его. Больше всего, конечно, интересовали девки.

Танец кончился. Пары расходились по местам.

- Что за дивчина? - спросил Пашка у того же парня: он увидел Настю Платонову, местную красавицу.

Парень не захотел с ним разговаривать, отошел.

Заиграли вальс.

Пашка прошел через весь зал к Насте, слегка поклонился ей и громко сказал:

- Предлагаю на тур вальса!

Все подивились изысканности Пашки; на него стали смотреть с нескрываемым веселым интересом.

Настя спокойно поднялась, положила тяжелую руку на сухое Пашкино плечо; Пашка, не мигая, ласково смотрел на девушку.

Закружились.

Настя была несколько тяжела в движениях, ленива. Зато Пашка с ходу начал выделывать такого черта, что некоторые даже перестали танцевать - смотрели на него. Он то приотпускал от себя Настю, то рывком приближал к себе и кружился, кружился... Но окончательно он доконал публику, когда, отойдя несколько от Насти, но не выпуская ее руки из своей, пошел с приплясом. Все так и ахнули. А Пашка смотрел куда-то выше "местного населения" с таким видом, точно хотел сказать: "Это еще не все. Будет когда-нибудь настроение - покажу кое-что. Умел когда-то".

Настя раскраснелась, ходила все так же медленно, плавно.

- Ну и трепач ты! - весело сказала она, глядя в глаза Пашке.

Пашка ухом не повел.

- Откуда ты такой?

- Из Москвы, - небрежно бросил Пашка.

- Все у вас там такие?

- Какие?

- Такие... воображалы.

- Ваша серость меня удивляет, сказал Пашка, вонзая многозначительный ласковый взгляд в колодезную глубину темных загадочных глаз Насти.

Настя тихо засмеялась.

Пашка был серьезен.

- Вы мне нравитесь, сказал он. Я такой идеал давно искал.

- Быстрый ты. Настя в упор посмотрела на Пашку.

- Я на полном серьезе!

- Ну и что?

- Я вас провожаю сегодня до хаты. Если у вас, конечно, нет какого-нибудь другого хахаля. Договорились?

Настя усмехнулась, качнула отрицательно головой. Пашка не обратил на это никакого внимания.

Вальс кончился.

Пашка проводил девушку до места, опять изящно поклонился и вышел покурить с парнями в фойе.

Парни косились на него. Пашка знал, что так бывает всегда.

- Тут поблизости забегаловки нигде нету? - спросил он, подходя к группе курящих.

Парни молчали, смотрели на Пашку насмешливо.

- Вы что, языки проглотили?

- Тебе не кажется, что ты здесь слишком бурную деятельность развил? - спросил тот самый парень, с которым Пашка говорил до танца.

- Нет, не кажется.

- А мне кажется.

- Крестись, если кажется.

Парень нехорошо прищурился.

- Выйдем на пару минут... потолкуем?

Пашка отрицательно качнул головой.

- Не могу.

- Почему?

- Накостыляете сейчас ни за что... Потом когда-нибудь потолкуем. Вообще-то чего вы на меня надулись? Я, кажется, никому еще на мозоль не наступал.

Парни не ожидали такого поворота. Им понравилась Пашкина прямота. Понемногу разговорились.

Пока разговаривали, заиграли танго, и Настю пригласил другой парень. Пашка с остервенением растоптал окурок. Тут ему рассказали, что у Насти есть жених, инженер из Москвы, и что, кажется, у них дело идет к свадьбе. Пашка внимательно следил за Настей и, казалось, не слушал, что ему говорят. Потом сдвинул фуражку на затылок, прищурился.

- Посмотрим, кто кого сфотографирует, - сказал он и поправил фуражку. - Где он?

- Кто?

- Инженеришка.

- Его нету сегодня.

- Я интеллигентов одной левой делаю.

Танго кончилось.

Пашка прошел к Насте.

- Вы мне не ответили на один вопрос.

- На какой вопрос?

- Я вас провожаю сегодня до хаты?

- Я одна дойду. Спасибо.

Пашка сел рядом с девушкой. Круглые кошачьи глаза его опять смотрели серьезно.

- Поговорим, как жельтмены.

- Боже мой, - вздохнула Настя, поднялась и пошла в другой конец зала.

Пашка смотрел ей вслед. Слышал, как вокруг него сочувственно посмеивались. Он не чувствовал позора. Только стало больно под ложечкой. Горячо и больно. Он тоже встал и пошел из клуба.

На следующий день к вечеру Пашка нарядился пуще прежнего: попросил у Прохорова вышитую рубаху, перепоясал ее синим шелковым пояском с кистями, надел свои диагоналевые синие галифе, бостоновый пиджак - и появился в здешней библиотеке (Настя работала библиотекарем, о чем Пашка заблаговременно узнал).