Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты

Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер решил ехать в Москву, чтобы увидаться с Иосифом Алексеевичем, который жил там. Свидание с благодетелем, как с тех пор называл Пьер Иосифа Алексеевича, опять живительно подействовало на Пьера. Оно открыло ему новые стороны масонства и опять вполне примирило и с масонством и с жизнью.

Зачеркнуто: прекратить свои отношения с этой девицей.

Зач.: На другой день после того, как это было написано, князь Андрей застал у себя дожидавшегося его и спавшего Pierr’a.

На полях: Pierre с Андреем сошлись в ложе.

Андрей последнее время занимался больше масонскими делами и написал следующую речь.

Зач.: Возвращаясь домой, Pierre однако не думал о том, что сказал ему великий мастер, а продолжая свой ход мысли о возможности более успешного распространения масонства, противудействуя злым правительствам

Зачеркнуто: но ничего этого не будет. Разве ты найдешь людей? Ты говоришь, что на тебя напали. Так и должно быть, потому что, будь они чиновники, министры, масоны — они люди, а из людей на тысячи приходится один человек, настоящий человек, сам по себе думающий и чувствующий. Другие — толпа, les moutons de Panurge [Панургово стадо]. И что ты ни делай, будет царствовать посредственность, те, которые немножко умнее толпы, те, которые только настолько умнее, что понимают друг друга.

Pierre видел, что друг его совсем иначе, ближе к своим интересам понимал вопрос.

— Зачем царствовать? — сказал он. — Царствовать должны одна истина и добродетель.

— Да, но ты хочешь организовать ее, чтобы править. А разве не то же наши правительства? Разве они организованы для того, чтобы царствовало зло? Напротив, они хотят и любят добродетель и правду, но из них организованное правительство и они любят добро, а делают зло. Кто же царствует? Сперанский, <���который умнее всех>, Аракчеев.

Разговор совсем отклонился от своего начала, Pierre невольно последовал за направлением, которое дал ему князь Андрей.

— Сперанский! — сказал он, — но вы сами считали его гениальным и великим человеком.

[Одним заблужденьем меньше, милый мой,]

[Милый мой,] [Кастовый предрассудок.]

Зачеркнуто: это человек, который делает только то, что нужно.

Зач.: Одно, моя душа. Для того, чтобы иметь силу, надо быть покорной частью одного целого, надо отказаться от своей самостоятельности, а я этого не могу и не хочу. Лучше я буду один, ничтожество для других, но для себя я буду что-нибудь...

— Одно не понимаю, — заговорил Pierre, — как вы можете быть холодным братом? Ежели бы вы знали то чувство успокоения, возрождения, которое испытываешь в нашем святом братстве. Вы говорите: невозможно. Отчего? Пускай толпа (хотя я не того низкого мнения о людях, как вы), но толпа руководится людьми: почему же не руководить их к добру, а не к суете, как вы говорите? Мы ничего не сделаем. А воспитанье детей, а книги, а пример, а помощь. Что ж вы не служите теперь?

— Нет, я подал в отставку и на днях еду. Не знаю еще, домой или за границу... Я очень доволен. Мне казалось из деревни, что я нужен тут, что что то важное делается. Но теперь я успокоился. Ничего нет важного, кроме своей жизни. И моя жизнь в деревне так хороша, что мне ничего не нужно.

[и затем... Элен, в сущности, не дурная женщина... в сущности...]

Зач.: и думаю: нет, еще жить можно.

[брака по рассудку,]

Зачеркнуто: <���Через неделю после этого разговора> Pierre уехал, и после него князь Андрей долго ходил по комнате, мечтая о любви и женитьбе. Он подходил к зеркалу, смотрел вопросительно на свое худое лицо и опять принимался ходить, воображая себе женщину, которую бы он мог полюбить и не находя ее в числе своих женских знакомых.

Зач.: о Борисе. Князь Андрей

На полях: — Я вас не стесняю, ежели вы полюбите другого — любите.

— Никогда никого.

<���С другими она кокетничала, властвовала. Андрею она покорялась.

«Ежели она теперь подойдет к матери, то она будет моей женой».

На бале Жюли — приветливость. Князь Андрей сначала за ней из памяти сестры и вдруг видит, что не то.