Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты

[человек глубокого ума]

Зачеркнуто: Pierre, уже готовившийся сделать масонский знак сочинителю, раздумал, услыхав эти рассуждения. «Я спрошу в своей ложе благодетеля», подумал он.

На полях: Pierre всё ищет, как между ними устроить братство.

<���Письмо князя Андрея. Гердер. Желчь отчаян[ия] и раскаян[ия].

У князя Андрея свое именье недалеко. Отец отделил женино. Он отстроился, но в 7-м году переехал.>

Зач.: Mortemart уже 8-й месяц собирался проливать кровь.

[Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов, и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета,]

поверенный в делах

Лестно сомнение!

Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора,

Император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.

Ах, мой милый виконт,

Европа никогда не будет нашею искреннею союзницей. [Прусский король лишь временно наш союзник. Он протягивает России одну руку, а другой пишет свое знаменитое письмо Бонапарте, в котором спрашивает, был ли он доволен приемом, оказанным ему в Потсдамском дворце. Нет, разум отказывается в этом разобраться, это невероятно.]

прусский король,

[Однако, это союзник,]

[Вот молодой человек, который видел собственными глазами остатки прусской армии, он может вам сказать, что от нее ничего не осталось,]

Это шпага Великого Фридриха,

Нет, ничего, я хотел только сказать…

Я хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse.

Примечание Толстого: «Pour le roi de Prusse» по французски значит из-за пустяков.

Вставка в третьей редакции: Pierre нахмурился и, ковыряя в носу, задумался, совершенно забыв, где он и что вокруг него.

«Нет, невозможно общее братство всех людей, как присоединить их всех к одной мысли. Ежели есть один, то это этот Друбецкой, но и тот… взгляд этот сомнителен…» кончил в мыслях Pierre длинное свое рассуждение, во время которого он не видел и не слышал ничего, происходившего вокруг себя. Когда он очнулся, la nature poétique говорил

Ваша игра слов не хороша, очень остроумна, но несправедлива; [мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), a за добрые начала.] О, какой злой этот князь Иполит,

[Говорят, что Гарденберг получит табакерку, украшенную брильянтами, граф Н. анненскую ленту 1-й степени,]

Извините, табакерка с портретом императора есть награда, а не отличие,

[Император иначе на это смотрит,]

[Были примеры и в прошлом, назову вам графа Шварценберга в Вене.]

Это невозможно,

[Это — факт,]

Зачеркнуто: все говорящие перед вами — только тени картины, а не живые люди.

Зач.: оживленное собрание. «Они ли все уроды, или я урод, но мы чужие», подумал он. Он взглянул на Бориса, отыскивая хоть одно сочувственное лицо.

Зач. в третьей редакции: но не найдя сочувствия в нем, откланялся и вышел.

Зач.: «Нет, он не наш», решил себе Pierre. «Надо

Зач.: и ему грустно стало за то прошедшее время

Зач. в третьей редакции: всё напишу ему и он будет нашим, он будет лучшим из наших.

Зач. в наборной рукописи: Примерив себя к старым условиям жизни, Pierre возвращался домой довольный и спокойный. Он чувствовал себя неизмеримо выросшим со времени своей женитьбы.

Зач.: В 1809 году в тот самый приезд князя Андрея в Петербург, о котором писала княжна Марья, Pierre жил, безвыездно в Петербурге, занимая довольно видное место в Комиссии составления законов.

После принятия его в масонскую ложу для Pierr'a началась новая жизнь — деятельности и довольства собою.