Алексей Слаповский: Он говорит, она говорит

- Я не делаю вид. Действительно, ничего особенного не произошло.

- Произошло - и очень важное. Хотим мы или нет, но нам обоим неловко. И вам неловко, и мне неловко, но вы стараетесь скрыть, Ирина, что вам неловко, и поэтому я прекрасно вижу, что вам неловко. Я же ничего не стараюсь скрыть - и результат парадоксально обратный: вам, наверно, кажется, что я фантастически умею скрывать свое смущение. На самом деле это не так. Я смущен, я, честно говоря, не знаю, как вести себя, но, как видите, говорю об этом открыто.

- Вы уже ведете себя определенным образом.

- Каким?

- Трудно сказать...

- Это только внешнее. На самом деле я как витязь на распутье. Но не три дороги, а пять, десять, сто. Я вчера думал - и очень серьезно. Сначала я думал: моя мужская гордость уязвлена и любой другой на моем месте выдержал бы характер. Или вовсе не появился бы - или через месяц, даже через два. Но после этого я задал себе вопрос: с какой стати? Мне нравится эта женщина, мне хорошо с ней, почему бы не прийти и прямо не спросить, интересно ли ей со мной, хочет ли она, так сказать, продолжать знакомство?

- Это вы спрашиваете?

- Я рассказываю, о чем я вчера думал.

- А спросить не хотите?

- Дело не во мне. Любой ваш ответ будет неверен. Вы, Ирина, человек многозначный или... Сложный, в общем. Деликатный. Вам нельзя задавать прямые вопросы. Допустим, я его задал. Вы ответите: конечно же, я хочу продолжать с вами знакомство! Но откуда я знаю, скажете вы это от чистого сердца - или от деликатности, от жалости, может быть, от каких-то других причин, включая, извините, и такую, возможно, причину, как одиночество, которое можно скрасить общением даже с таким нудным человеком, как я.

- А вдруг я скажу, что не хочу продолжать с вами знакомство?

- Допускаю. Но я ведь недаром рассказал вам историю про своего приятеля. Вы, извините, чем-то похожи на него. Даже ваше похвальное, конечно, стремление говорить только правду - это только мое предположение! идет не от природной правдивости, все мы природно правдивы! - а от волевого решения, вы же сами сказали - вдруг! Это вдруг - симптоматично. Но желание говорить только правду есть лишь составная часть желания быть оригинальной, быть самой собой...

- Если самой собой, то...

- Я понимаю, о чем вы! Здесь нет никакого противоречия! В том-то и фокус, что человеку кажется, что он самим собой хочет быть, на деле же он становится кем-то, кого он в себе и про себя придумал. И вы могли бы сказать, что не желаете меня знать не потому, что действительно не желаете меня знать, а от нежелания быть пошлой, неоригинальной, от опасения, что про вас подумают, что вы - из деликатности, из жалости...

- Но ведь вы так и подумали!

- Ничего подобного! Я изложил несколько версий, не зная, какая из них вероятней, поскольку я вообще вас плохо знаю. И самое лучшее не обговаривать это, остерегаться прямых вопросов и ответов, а исподволь понять, что к чему.

- Да, возможно... Еще чаю?

- Спасибо.

- Спасибо - да или нет?

- Спасибо, да.

4.

Но, тем не менее, зимняя зелень...

Но, тем не менее, мы

Тишь наблюдения тихо расстелем

Летом во время зимы.

Она говорит:

- Он был таким, какого я представляла себе, когда его еще не знала. Именно такой. Это раздражало даже, я искала в нем всякие недостатки - и находила, конечно, но и недостатки были такие, какие должны были у него быть. И он мне говорил то же самое. На самом же деле, конечно, произошла подмена - сперва появился реальный человек, а потом вспомнилось якобы собственное представление о нем, то есть не о нем, а об идеальном, так скажем, варианте, ну, не идеальном, вы понимаете. То есть, вспоминались те мысли, которых не было, они задним числом придумывались. Но удивительно, как желания исполнялись! Однажды - после долгого тихого, мирного сосуществования - если считать сосуществованием его приходы раз в неделю, тихого и мирного, спокойного, размеренного, мне захотелось, он как раз должен был прийти, мне захотелось, чтоб он явился злой на меня - хотя не на что было злиться, злой, пьяный, грубый, захотелось странно, физиологично, как беременной женщине вдруг селедки хочется или даже плесени! И он явился злой, пьяный и грубый. Просто фантастика какая-то. Что-то мне говорит, в чем-то меня упрекает, а я улыбаюсь, мне нравится. И он вдруг понял - я видела, что понял, что именно этого я ждала, и ему это не понравилось, и он еще больше разозлился, но тут же успокоился - и вдруг сказал: прощай, радость моя. Прощай, радость моя. И с тех пор мы с ним не встречались. Ни разу. Никогда. Даже на улице. Ни разу. Восемь лет прошло - ни разу. Я совсем тогда молодая была.