Алексей Смирнов: Центр Роста

- К тому же в домах, как вы знаете, есть стены с ушами, - заметил Шаттен. - А мореплавателю должно опасаться бортовых самописцев.

О'Шипки мрачно отступил от каюты и ковырнул носком ковровую дорожку.

- С души воротит от этого корабля, - проворчал он. - Как вы считаете, Шаттен, мы не умерли? В романах мне встречались герои, которые то плыли, то ехали незнамо куда, покуда не выяснялось, что они давно уже трупы и путешествуют к последнему приюту.

Шаттен-младший огорчился:

- Храни нас альбатрос! Пресвятые бакланы! Вы слишком долго проработали а Агентстве Неприятностей, мой друг. Глядите, сейчас я ущипну себя за руку. Видите? Больно! Теперь давайте вашу...

- Еще не хватало, - О'Шипки демонстративно укутался в плед, который захватил, желая посидеть в шезлонге, на верхней палубе. - Нам плыть не одни сутки - что с вами будет? Я мечтаю заняться промискуитетом в различных часовых поясах. Если вы надеетесь, что я заменю вам женское общество, то это напрасно. Может быть, вам наплевать на женщин?

Шаттен оскорбленно задрал нос:

- Я не потерплю. Возьмите назад эти слова, мистер О'Шипки. Достойный служитель перфекционизма никогда не позволит себе того, что способно закрасться в голову профессиональному пакостнику...

- Ладно, не кипятитесь, - мистер О'Шипки пошел на попятную. - Когда мы готовили серию неприятностей для вашего Бюро, нам объяснили, что перфекционизму подвержены люди, застрявшие на анальной стадии психологического развития. Запоминайте, говорили нам, пригодится. Вот я и подумал... Пойдемте лучше наверх и все осмотрим.

Они поднялись по высоким ступенькам и вышли на палубу. Шаттен сразу схватился за бинокль, болтавшийся у него на шее, и принялся изучать горизонт.

- О'Шипки, мы плывем, - изрек он наконец.

- Но как это возможно? - не поверил тот. - Где же прощальные гудки? Где качка? Где торжественное обращение капитана?

- Море спокойное, вот качки и нет. Что касается гудков, то я не уверен, что здесь есть кто-либо, могущий о них позаботиться.

- Дайте бинокль!

О'Шипки припал к окулярам. Но и без них было видно, что вокруг расстилается спокойное вечернее море.

- Я предлагаю пройти на корму, - предложил Шаттен. - Посмотрим на пенный след, попрощаемся с берегом. Мне правда, кажется, что суши уже не видать...

- ...Как своих ушей, - проворчал О'Шипки, и Шаттен вздохнул:

- До чего же вы неприятный человек! ...

След пенился, пускай и слабо; берег, как и предположил Шаттен, уже давно скрылся из виду. О'Шипки положил пальцы на перила и долго рассматривал черную воду. Потом вдруг проскрежетал, сопровождая звук ударом кулака:

- Не люблю! Не люблю кораблей! Я в них путаюсь... Я совершенно утратил ориентацию! Где здесь ют? Где кубрик? Которые тут брамсели, стеньги и ванты? И что они вообще такое?

Шаттен насмешливо фыркнул. Он ничего не ответил и отошел от борта, чтобы побродить среди лежаков для солнечного купания, расставленных в идеальном порядке. О'Шипки поцарапал ногтем спасательный круг, смутно чувствуя, как из глубин его души поднимается тоже нечто кругообразное, совершенное и законченное. Спасательный круг был расписан под змей, заглатывающих друг у друга хвосты; на змеях были начертаны символы Инь и Ян. Ян, как и положено, был красный, а Инь - синий.

- Шаттен! - окликнул он Шаттена. - Я хочу есть. Давайте лучше поищем кают-компанию. Или ресторан...

- Чего их искать, - сказал Шаттен, - я знаю, где это. Но там все закрыто, и таблички висят: проводится специальное мероприятие.

- Ну и люкс, - пробормотал О'Шипки. - Чует мое сердце, что о нашем благополучии позаботилось Агентство.

- Или Бюро, - согласился Шаттен, снимая и пробуя на вес огнетушитель. Смотрите, как все сверкает! Чистота! Полировка! Антисептика!

О'Шипки скривился:

- Я предпочел бы хаос, но чтобы с ужином... Наши службы взялись не за те роли. Пусть бы ваше Бюро занималось питанием, а наше Агентство, так уж и быть, уборкой.

Шаттен посмотрел в бинокль, любуясь закатным солнцем.

- Бросьте, дружище. Посмотрите, какой замечательный вид. Какая величественная панорама.

О'Шипки послушно уставился на сонное светило, невольно поддаваясь гармонии солнца и внутренних сфер, в которой снова каким-то боком участвовал спасательный круг. Он свесился за борт, и вдруг расхохотался:

- Шаттен! Оставьте в покое ваш закат, идите сюда. Посмотрите вниз. Что вы там видите?

- Ничего, - ответил тот после паузы. - Вижу воду. Вижу очаровательных Медуз. По-моему, рыбки играют. А вон бутылка плывет запечатанная. Еще одна... нет, это гигантская черепаха.