Константин Паприц - На Волге

«Господи, благослови!» — шепчет Ванька и, крестясь, идет в воду. Все глубже становится, уже по пояс. Он оглянулся назад: там покой и тишина. Но ведь и Ванька идет туда же; только здесь метели, да бури бывают, а там всегда светло; солнышко не жалеет тепла и все не нарадуются своему счастью. Ступил он еще два шага и опять назад смотрит. Лес прислушивается и светлый, ласковый что-то шепчет. Может и он грустит о Лизе.

— Волчок, сюда, скорей сюда! — кричит Ванька, а у самого голос от страха дрожит. Слезы на лице блестят в светлых лучах. Волчок скакал, визжа, по берегу, но не решался следовать за другом. Он в первый раз ослушался его. Вода Ваньке по горло. Тихие, блестящие струйки ближе подбегают к нему, сверху звезды сияют, небо светится, река зарумянилась алыми полосами, скоро заря; месяц над лесом стоит.

— Волчушенька, скорей ко мне, не оставляй! — рыдавшим голосом кричит Ванька, но Волчок только громче взвывает.

Ванька сделал еще шаг и… его уж не видно. Только мелкие круги побежали, дробясь в лунном сиянии, и по-прежнему невозмутимо тиха река. Звезды начинали гаснуть, легкий ветерок пробежал по лесу и зарябил поверхность воды. Ночь кончалась. Только, бегая в отчаянии по берегу, томительно завывал Волчок, и далеко разносился его вой по широкому волжскому приволью. На востоке загоралась заря. Река и небо светлели золотистым, багровым сияньем.