Федор Сологуб - Королева Ортруда

ФЁДОР СОЛОГУБ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ТРИЛОГИИ "ТВОРИМАЯ ЛЕГЕНДА"

КОРОЛЕВА ОРТРУДА

Роман

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Обычность, - она злая и назойливая, и ползёт, и силится оклеветать сладкие вымыслы, и брызнуть исподтишка гнусною грязью шумных улиц на прекрасное, кроткое, задумчивое лицо твоё, Мечта! Кто же победит в земных веках? Она ли, отравленная всеми гнилыми ядами прошлого обычность, лицемерная, трусливая, тусклая, облечённая в чёрную мантию обвинителя, мантию изношенную, покрытую пылью старых книг? Или ты, милая, с розами улыбок на благоуханных устax, ты, роняющая один за другим лёгкие, полупрозрачные, многоцветные свои покровы, чтобы предcтать в озарении торжественной, вечной красоты?

Мы только верим, мы только ждём. Вы, рождённые после нас, созидайте.

Boт, уже не серая, не мглистая страна, не наша милая родина, где обычное становится ужасным, а ужасное обыкновенным,- иная страна, далёкий край, и там синее море, голубое небо, изумрудные травы, чёрные волосы, знойные глаза. В этой яркой стране сочетается фантазия с обычностью, и к воплощениям стремятся утопии.

Уже на этот скрытый путь по серым, пыльным проселкам, высокий, радостный, и потом скорбный путь королевы Ортруды, в счастливом, далёком краю, под лазурным небом, на островах среди лазурных волн. Но всё ещё путь омрачённый, и всё ещё страна не обрадованная.

Эта страна - Соединённые Острова, где царствовала Ортруда, рождённая, чтобы царствовать. Острова, где она насладилась счастием, истомилась печалями, на страстные всходила костры, и погибла. На переломе двух эпох горела её жизнь факелом, горящим напрасно, когда уже солнце близко и белый свет над землёю, и отвращаются от факела людские утомлённые взоры, но ещё когда солнца нет, и мглистый передрассветный холод объемлет долины.

События в королевстве Соединённых Островов, некогда знаменитом и сильном, ныне же заключённом в скромные пределы двух групп островов на Средиземном море, уже несколько лет тому назад стали привлекать к себе внимание широких кругов общества в Европе.

Ортруда Первая, королева Соединённых Островов, молодая, прекрасная, очаровательная женщина, не была счастлива в семейной жизни. Лёгкий шелест наглого скандала, притаившийся в багряных складках её королевской мантии, уже давно радовал международную публику, жестокое чудовище смеха и злословия.

Ортруда имела редкое счастие наследовать престол ещё до своего появления на свет, и родилась королевою. Её отец, король Роланд Седьмой, умер за несколько недель до её рождения. Смерть его была неожиданная, загадочная. Говорили даже, что он был отравлен.

Партия церковников и крупных землевладельцев возлагала большие надежды на его вдову, королеву Клару, женщину очень преданную интересам церкви, очень набожную, владелицу крупной земельной собственности. Изящные патеры и красноречивые епископы католической церкви были постоянными посетителями королевы Клары. Взгляды её были строго консервативны. Она всегда стояла на страже добрых нравов, и сама усердно предавалась духовным упражнениям, покорно подчиняясь дисциплине отцов иезуитов. Полумонашеская община благочестивых дам и девиц лучшего общества, "Дом Любви Христовой", в уединенном квартале столицы, основанная отчасти на её средства, находилась под особенным её покровительством.

Сделавшись после смерти Роланда Седьмого правительницею королевства, королева Клара употребляла постоянно всё своё влияние в пользу клерикалов и аграриев. Реакционные министерства были ей радостны; она проливала горькие слёзы, когда состав парламента изменялся и вынуждал её вручать власть буржуазно-радикальному министерству.

Королева-мать тщательно воспитала Ортруду при помощи знаменитых в том королевстве учёных и педагогов. Да и не одна вдовствующая королева заботилась о воспитании Ортруды. Каждое министерство, вступая во власть, принимало на себя, вместе с другими национальными делами, также и заботу о воспитании Ортруды. Все политические партии, кроме самой неприми-римой части социалистов, ревниво следили за тем, как Ортруда воспитывалась. Воспитанию маленькой королевы придавалось особое значение, потому что вражда партий и классов в это время достигла значительного напряжения. Высшие классы жадно цеплялись за то, что осталось от их ветхих привилегий. Буржуазия стала очень сильна, но уже и рабочий класс приобрел влияние на законодательство и политику, и добился довольно сносных законов о труде и о синдикатах.