Александр Солженицын - Конференции по русско-украинским отношениям

Авторы брошюры и сегодня настаивают, что, например, континентальный Китай и Тибет захвачены русскими и русский народ является всеобщим в мире поработителем (очевидно сам от того процветая?). Летом 1980 в Баффало на украинском митинге в Неделю Порабощённых Наций ведущий оратор развивал это так: Солженицын безучастен к порабощённым народам, он больной, нуждающийся в лечении (хорошая советская формулировка). "Коммунизм - это миф! - возглашал он. Весь мир хотят захватить не коммунисты, а русские." Чья рождаемость подорвана ниже критического уровня, миллионные массы бедствуют от голода, а старателей религиозного и национального самосознания бросают в тюрьмы.)

Эти настойчивые возглашения, что "коммунизм - миф", могут только всех нас сделать рабами на пяти континентах и на десять поколений вослед. Протрезветь Америке о мировом коммунизме, оказывается, не надо, и проблемы самой нет.

Да, господа, в такой атмосфере, в таком ослеплении - ничего нельзя обсуждать, и бесплодны будут всякие диалоги и конференции. Прочный анализ современности и будущего может зиждиться только на понимании того, что коммунизм есть зло интернациональное, историческое и метафизическое, а не московское. (И всякий социалистический аспект - всегда прикрывает и смягчает злодейскую необратимость коммунизма.)

Слушаешь этих самоуверенных нападчиков и изумляешься: правда ли, что они причисляют себя к христианам? Но сеять ненависть между народами - не приведёт к добру никакую сторону. Взаимная доброжелательность должна опережать и превышать всякую остроту доводов. Никакой постановки никакого национального вопроса нельзя признать вне принципа самоограничения и раскаяния.

Мне особенно больно от такой яростной нетерпимости обсуждения русско-украинского вопроса (губительной для обеих наций и полезной только для их врагов), что сам я - смешанного русско-украинского происхождения, и вырос в совместном влиянии этих обеих культур, и никогда не видел и не вижу антагонизма между ними. Мне не раз приходилось и писать и публично говорить об Украине и её народе, о трагедии украинского голода, у меня немало старых друзей на Украине, я всегда знал страдания русские и страдания украинские в едином ряду подкоммунистических страданий. В моём сердечном ощущении нет места для русско-украинского конфликта, и, если, упаси нас Бог, дошло бы до края, могу сказать: никогда, ни при каких обстоятельствах, ни сам я не пойду, ни сыновей своих не пущу на русско-украинскую стычку, - как бы ни тянули нас к ней безумные головы.

Но в толще населения, ежедневно страдающего от коммунизма, нет взаимной нетерпимости, все вопросы видятся и глубже, и ответственней. И наши взаимные проблемы XX века не решаются единственно тем, что когда-то одна наша ветвь подпала под господство татарское, а другая под польское, или выяснением, кто же был Илья Муромец на службе в Киеве - русский или украинец. Русско-украинский диалог не может идти лишь по одной линии различий и разрывов, но и - по линии трудно отрицаемой общности. Из страданий и национальных болей наших народов (всех народов Восточной Европы) надо уметь извлечь не опыт раздора, но опыт единства. Шесть лет назад я уже попытался выразить это в обращении к страсбургской конференции народов, порабощённых коммунизмом, я прилагаю сейчас его дополнением и прошу вас также огласить на вашей конференции.

Вот - всё, что я мог бы сказать в предлагаемой вами дискуссии.

Это письмо я считаю открытым.

С самыми добрыми пожеланиями

А. Солженицын

Конференции по русско-украинским отношениям (апрель 1981). - Письмо написано в ответ на приглашение участвовать в этой конференции в Торонто. Опубликовано по-русски ("Русская мысль", 18.6.81, и "Новое русское слово", 20.6.81) к предстоящей в июле 1981 очередной Неделе Порабощённых Наций. Публиковалось и оспаривалось также в нескольких эмигрантских украинских газетах. В России впервые напечатано в журнале "Звезда", 1993, № 12.