Григорий Свирский: Мать и мачеха

Как бы иные из них ни преуспели на Западе, о прошлом они забыть не могут, тем более что прошлое напоминает им о себе каждое утро. Вот уже много лет.

-- Включайте телевизор! -- позвонил мне один из почтенных авторов в шесть утра. -- В Баку вошли танки...

-- Слышали, как разгулялись ваши думцы? -- только что прозвучал в трубке язвительный старческий фальцет. -- Охотнорядцы ваши думцы, черная сотня. Вот уже и русских гонят в шею с окраин России. Точь-в-точь, как "народные избранники" гнали евреев, стравливали Кавказ, убивали Чечню. А Президент молчит как рыба. Сколько лет молчит!..

Вот объясните мне со всей ясностью, кто же всему причина?..

1990 г.

Григорий СВИРСКИЙ

Михаил Острицкий. "Москва за нами!.."

(ТРИДЦАТЬ ЛЕТ БЕСПОРОЧНОЙ СЛУЖБЫ)

1. СУХОПУТНЫЙ ВОДОЛАЗ

Слышали ли вы когда-нибудь о такой редчайшей профессии -- сухопутный водолаз? Странное словосочетание, не правда ли? Водолаз и суша.

Я был сухопутным водолазом. Мы могли бы спасти во время второй мировой войны на речных переправах десятки и сотни тысяч солдат, но нам не позволили этого сделать. Про нас "забыли". Увы, это так.

Знает ли кто-нибудь об этом?

Я учился в военно-инженерном училище в Ленинграде, когда пришла разнарядка -- отобрать пять курсантов для специального дела. Отобрали самых здоровых. И меня в том числе. Привезли в Царское село, под Ленинградом (тогда оно уже называлось Детским), поселили на бывшей даче фельдмаршала Суворова. Широко жил фельдмаршал. Нас там разместилось человек 45-- 50. Дача была на озере. Большое озеро было у Суворова. Глубокое. С проточной водой. Вот, сказали, ваш объект. Будете здесь заниматься.

Обучение началось осенью. Дни стояли холодные. Вода тем более. Градусов 7-- 9... Начали нас погружать в воду. Специальные скафандры, водонепроницаемая одежда -- все это появилось позднее. Мы об этом и не слыхали. Один из нас, правда, где-то читал. Кажется, у Жюль Верна. Нас опускали под воду в обычном армейском обмундировании. Летние гимнастерки. Зеленые штаны. На ногах, вместо солдатских сапог, тапочки. Выдали также теплое белье, оно грело, пока было сухим... Естественно, чтоб не захлебнулись, -- зажим на нос и резиновый загубник, такой сейчас у любителей подводного плавания. Но у них кислородные баллоны большие. А у нас намного меньше, к тому же с несовершенным поглотителем углекислого газа, который мог стать причиной гибели. Ребята порой теряли сознание.

Каждому, кто погружался, давали в руки груз, чтоб его не вынесло на поверхность. Кирпичи свяжут или еще что. Когда опустили меня в первый раз, на два-три метра -- ничего. Когда ушел на восемь метров, страшновато. Мрак. Ледяной холод, руки цепенеют. Вода давит нешуточно. Ногу свело, а кирпичи не бросишь: вынесет пробкой. Привыкаешь...

Задачи усложнялись. Нас учили переходить под водой на другой берег озера. С целью разведки, захвата и удержания плацдарма. Обучали подвешивать под водой заряды и взрывать мосты, корабли в гавани -- что придется.

Не знали мы, что являемся в Красной Армии первыми подводными бойцами, радовались только, что нам преподают ученые из Военно-медицинской академии, а как-то побывал даже академик Орбели, человек знаменитый, на лекции по физиологии и патологии. Ребята наши были с образованием небольшим, а понимали почти что все.

В конце октября подъезжает к нашему "фельдмаршальскому озеру" целая кавалькада легковых автомашин. Смотрим и глазам не верим: выходят из автомобилей Сергей Миронович Киров, самая высшая власть в Ленинграде, за ним народный комиссар обороны Ворошилов, затем какие-то командиры: у некоторых по четыре ромба в петлицах. Нас построили для встречи, начальник курсов доложил, что мы готовы выполнить приказ, и нас без промедления по группам опустили под воду. У каждой группы было свое задание, одни разведывали берег, другие "взрывали..."

Погода в тот день была отвратительной. Когда шел к воде, заметил: начальство ежилось на пронизывающем ветру. На озере рябь. А тут еще дождь застучал. Вода тоже, надо сказать, была неприветливой... Однако все прошло гладко.

Когда мы сгрудились после учения в своей раздевалке, горячий чай прихлебываем, вдруг вошла к нам вся прикатившая группа. Стали выяснять начальники, каково наше состояние. А что тут выяснять. Один скрючился на скамейке, синий весь. Другой дрожит, чай расплескивает. Конечно, ледяная вода свое дело сделала. Но не только она. Обстановка нервная. Проверка. Всей жизни решенье...

Начались вопросы: как долго мы можем работать под водой? Насколько быстро передвигаться? И прочее...