Алексей Писемский - Ваал

На этот зов вбегает Руфин.

Бургмейер.Где ты все бываешь?.. Точно не знаешь, что ты один у меня!

Руфин.Я, господин, ходил об господине Мировиче хлопотать, и компания «Беллы» берет его, чтоб он уехал только в Америку. «Мы, говорит, его знаем: он человек честный, а нам честного человека там и надо!»

Бургмейер (побледнев даже) . Вот еще хорошо выдумал! Тогда Мирович совсем уже увезет у меня жену, не узнаешь, где и будет она!

Руфин (с лукавством) . О, нет, господин, не увезет! Не на что будет увезть, да и Клеопатра Сергеевна не поедет с ним!.. (Таинственно.) Все ссорятся, говорят, теперь!..

Бургмейер (почти довольным голосом) . В чем же они ссориться могут?

Руфин.От бедности! В бедности, господин, все кажется, что тот и другой нехорошо делают.

Бургмейер.Неужели же, Симха, Клеопатра Сергеевна и после смерти моей ничего не захочет получить от меня?

Руфин.Не знаю, господин, этого, не знаю…

Бургмейер.Впрочем, это все равно!.. Позови какого-нибудь поумней нотариуса!.. Я хочу написать духовную, и тебя я тут обеспечу… вполне обеспечу…

Руфин (целуя Бургмейера в плечо) . Благодарю вас, господин… (Постояв некоторое время и переминаясь с ноги на ногу.) Я еще, господин, просьбу мою приношу к вам: на Евгению Николаевну вы изволили теперь разгневаться!.. Изволили удалить ее от себя!.. Что же теперь вам в ней?.. Не позволите ли, господин, мне жениться на ней?

Бургмейер (сильно удивленный) . Тебе?.. На Евгении Николаевне?..

Руфин (смешавшись немного) . Да, господин!.. Теперича она встретилась мне: «Господин Руфин, говорит, если вы желаете, то можете жениться на мне!»

Бургмейер (со сверкнувшим гневом в глазах) . С какого же повода она могла сказать тебе это?.. Стало быть, ты прежде говорил с ней что-нибудь подобное?

Руфин (покраснев в лице) . Как же я, господин, мог говорить с ней?..

Бургмейер.Но отчего же у тебя глаза забегали и все лицо твое загорелось заревом?

Руфин.Господин, я очень боюсь, что не прогневал ли вас совершенно!

Бургмейер (берет себя за голову) . Теперь, кажется, все начинает для меня проясняться!.. (Показывая публике на Руфина.) Он поэтому… взят был Евгенией вместо Куницына, и вот почему он так всегда умиротворял меня по случаю разных долгов ее!.. И я таким образом совсем уж кругом был в воровской засаде… (Повертывается вдруг к письменному столу, проворно берет с него револьвер, подходит с ним к Руфину, хватает его за шиворот и приставляет ему ко лбу револьвер.) Говори: ты был любовником Евгении Николаевны?

Руфин (дрожа) . О, нет, господин!

Бургмейер (почти с пеной у рта) . Говори! Иначе я тебя, как собаку, сейчас пристрелю, если ты хоть минуту станешь запираться…

Руфин (склоняясь было на колени) . Виноват, господин, я только влюблен в нее был и глазки ей делал.

Бургмейер (не давая ему стать на колени и продолжая держать его за шивороток) . А обокрасть меня сбирался вместе с нею и бежать за границу?.. Признавайся, или я немедля спущу курок!

Руфин (совсем потерявшись) . Это она, господин, говорила мне: «Уедем, говорит, и возьмем из этого шкафа деньги!» – «Зачем, говорю, у вас свой капитал есть!»

Бургмейер (тряся его) . Отчего ж ты мне не сказал об этом и не предуведомил меня?.. Я тебя от голодной смерти спас!.. Я тебя вырастил… воспитал!.. Я хотел тебя сделать наследником моего состояния, а ты вошел в стачку с ворами, чтоб обокрасть меня! Убивать я тебя не стану: из-за тебя в Сибирь не хочу идти!.. (Бросает в сторону револьвер и кричит.) Люди! Люди!

Вбегают лакеи.

Бургмейер (почти швыряя им в руки Руфина) . Посадить его в каземат, в подвал!.. И полицию ко мне скорее. Полицию!..

Руфин (едва приходя в себя) . Господа лакеи! Господин повышибал мне зубы!.. Окровянил меня!.. (Плюет себе на ладонь и показывает ее лакеям.) Вот же кровь моя!

Бургмейер (с неистовством) . Тащите его сию же минуту!

Лакеи тащат Руфина. Он продолжает восклицать: «Господин окровянил меня!.. Я буду жаловаться на него!»

Бургмейер (один) . И этот обманул меня!.. У каждого из поденщиков моих есть, вероятно, кто-нибудь, кто его не продаст и не обокрадет, а около меня все враги!.. Все мои изменники и предатели! Мне страшно, наконец, становится жить! На кинжалах спокойно спать невозможно. Мне один богом ангел-хранитель был дан – жена моя, но я и той не сберег!.. Хоть бы, как гору сдвинуть, трудно было это, а я возвращу ее себе… (Громко кричит.) Кто там есть!.. Введите ко мне опять этого Симху.