Александр Титов - Последняя мечта (рассказы)

- Забяруть тебя, Павлушка, опять забяруть... - вздыхает бабушка.

- Ничего, авось доживу до новой заварухи! - Пал Иваныч потирает ладони, глаза его воинственно блестят.

Бабушка сама разжигает керосиновую лампу, протирает кухонной тряпкой закопченное ламповое стекло, надевает его осторожно поверх потрескивающего желтого язычка пламени. Стекло попискивает, хрустит в пазах.

- А вот был у нас во время империалистической такой случай... - Дедушка тянется потухшей цигаркой к вершине лампового стекла - вспыхивает вновь зажженный малиновый огонек.

Пал Иваныч, перестав дремать, раскачивается на табуретке и грозит дедушке пальцем, словно заранее хочет сказать: никак не могло быть такого случая!..

Первый

Я знал, отчего у дедушки заболели глаза: долгие годы он топил печки в райкоме, в самом большом и массивном здании нашего поселка. Глаза его стали сохнуть от повседневного жара. Тем не менее, он до конца дней своих гордился, что работал в таком важном учреждении. Тогдашний первый секретарь Прохор Самсонович Зыков здоровался с ним непременно за руку.

Дедушка часто вспоминал хлопотливую райкомовскую жизнь. Иной раз приходилось давать дельные советы самому Прохору Самсоновичу, которого и поныне звал Первым, считая самым умным из всех начальников, которых дедушке доводилось видеть в своей жизни.

Прохор Самсонович, по рассказам дедушки, был тертый калач, умел выкрутиться из любых конфузий. Однажды верный областной чиновник загодя уведомил Первого о том, что в район собирается внезапно нагрянуть важный московский проверяющий аж из самого ЦК. В Москву дошли слухи о том, что в районе ушли под снег многие гектары сахарной свеклы.

Первый старательно подготовился к встрече с грозным инспектором разложил на подоконниках своего кабинета самые отборные корнеплоды и, едва ревизор, хмуря чело, переступил порог, как Прохор Самсонович тут же схватил с подоконника две огромные свеклищи и сунул их гостю под нос, рявкнул, будто с трибуны, солидным сельскохозяйственным басом: вот, мол, какие подарки приносит трудящимся наша земля!

А как хорошо было по утрам в тогдашнем райкоме! В печках трещат дрова - только успевай подкладывать. На стенах коридора играют малиновые отблески топок, накаляется отборный уголь. Пахнет дымом и березовыми дровами. Воздух постепенно прогревается, легкий пахучий ветерок движется по коридорам и комнатам учреждения: то морозным холодком повеет, то прильнет к лицу дымным печным теплом. По времени уже рассвет, а в зимних заиндевелых окнах синяя чернота.

Юркие инструкторы уже тут как тут, стараются показаться друг перед дружкой, и особливо перед начальством: вот, дескать, какие мы старательные, явились на службу раньше положенного. Стало быть, движет нами не холодный дисциплинарный расчет, но служебная душевность.

Бегают из кабинета в кабинет, пошмыгивают легкими подошвами подшитых валенок - кругленькие, в галифе по тогдашней моде, в пиджачках, и уж непременно при галстуках. Райкомовский работник без галстука - ноль без палочки. Бодрые щебечущие голоса полны деловитости и осведомленности во всех районных делах.

Уж ни о чем постороннем не заговорят, упаси Бог включиться в постороннюю тему,

- все больше о том, какое мероприятие следует провести на этой неделе, какую бумагу подготовить по данному вопросу и как этот документ получше показать на областном семинаре. Заодно его в виде обращения ко всем сельхозтруженикам можно спустить в колхозные низы. Такая работа с документом пройдет несомненным идеологическим плюсом.

Шорх-шорх! - размахивают бумажками в нагревающемся коридорном воздухе.

Дзинь-дзинь! - накручивают рукоятки телефонных аппаратов, названивают в колхозы и сельсоветы, требуют строгими неумолимыми голосами - словно ангелы с небес! - беспрекословных данных про надои и привесы, чтобы точнее соображать в дальнейшем линию районной экономической политики. А заодно сведения идеологического характера - почему не работает в сельском клубе кружок балалаечников и какую пьесу в данный момент репетирует драмкружок?

На каждый случай имеет под рукой инструктор нужные данные. Потребует начальник что-нибудь этакое, неожиданное, а уж она тут как тут, в блокнотике трепещет цифрочка!

Нужный народ - инструктора. Без них райком все равно что пруд без рыбок-мальков.

А вот и сам Первый заявляется! Торжественная минута. Стихает излишний шум, усиливается всеобщая деловитость, упорядочивается движение инструкторов по коридорам. Все чаще хлопают двери: хозяин пришел! Не дай Бог, замечание сделает - на неделю настроение испорчено.