Татьяна Толстая - Двое (рассказы, эссе, интервью)

Больную руку прооперировали: удалили локоть, вставили серебряный костыль,- остаток кости торчал наружу всю остальную жизнь. Руку парализовало, и она с тех пор всегда была согнута под углом в 80 градусов. Приехала тетя Ольга. Больная узнала ее, обрадовалась: как бабушка? здорова ли? "Говорили о пустяках,- записывала фон Ратлеф.- Восхищались киской Кики, поговорили о болезни". Ольга ушла, и назавтра вернулась с Шурой. "Как ты думаешь, кто это?" - "Это Шура!!!" - обрадовалась больная. Вдруг она схватила флакон с одеколоном и плеснула Шуре в руку: "намочи-ка лоб!" Шура заплакала и засмеялась. Позже она пояснила: "Анастасия Николаевна обожала духи. Она меня всегда поливала духами, чтобы я ходила и благоухала, как корзина цветов". Ольга же шептала фон Ратлеф: "Я так рада, что приехала! Это она! Как она Шуру-то узнала!.. Мама ни за что не хотела, чтобы я сюда приезжала. Когда она узнала, что я еду, она так рассердилась. И сестра Ксения прислала мне телеграмму из Англии, чтобы я ни под каким видом не ездила". Учитель Жильяр тоже признал в больной Великую Княжну. После отъезда Ольга прислала "маленькой" розовую шаль и пять нежных писем. Скоро, скоро она поедет к бабушке и будет там жить. Шел 1925 год, В январе 1926-го в датской газете появилось официальное извещение:

"Мы категорически заявляем, что между Великой Княжной

Анастасией, дочерью Николая II, и женщиной из Берлина, известной

под именем Чайковской, нет ни малейшего сходства... ни одной

общей черты... слухи необоснованны... ни Великая Княжна Ольга, ни

кто-либо из знавших Вел. Княжну не смогли найти ни одной общей

приметы... производит впечатление безумного инвалида... надеемся,

что врачи избавят ее от этой идеи-фикс..."

Деньги

Что именно случилось за кулисами, какие механизмы были приведены в действие и кем - до сих пор неизвестно. Похоже, что Анастасия фактом своего существования встала поперек дороги слишком многим. Герцог Гессен-Дармштадтский боялся за свое политическое благополучие. Мария Федоровна, как было сказано, предпочитала считать семью сына находящейся в заточении где-то в Перми, жизнь Анастасии означала, что все семейство погибло. Кирилл Владимирович претендовал на трон. (Анастасия была в ярости: "Он, негодяй, первым поспешивший предать Папу! Пока я жива, не бывать этому!") Влиятельная баронесса Буксгевден тоже совершенно не желала лишних слухов о своем предательстве, истинном или мнимом. Учитель Жильяр отрекся одним из первых и начал всеевропейскую кампанию против инвалида, выступая с лекциями и пиша книги,- такого количества яда и гнева простая маленькая самозванка никак не заслуживала, от нее можно было бы отмахнуться как от мухи. Друзья Анастасии видели в этой широкомасштабной кампании лишнее подтверждение тому, что сильные мира сего именно что признают женщину Великой Княжной, но к власти ее не допустят. В довершение ко всему выяснилось, что Анастасия кое-что знает про секретные литерные счета миллионы, положенные Николаем II на имя своих детей в Английский Банк. И она вроде бы припоминает пароль, имя доверенного лица ("такое короткое, звучит на Немецкий манер"). И она может претендовать на все эти деньги, как единственная наследница. И этот банк удивительным образом, несмотря на тяготы военного времени, процвел и создал крупнейшее подразделение: Англо-Интернациональный Банк, президентом коего от момента основания банка и до самой своей смерти был некто сэр Питер Барк (короткая, как бы немецкая фамилия), русский англичанин. Он был последним министром финансов Николая, а после революции стал управлять финансовыми делами двух царских сестер, Ольги и Ксении. И еще: король Георг V назначил Барка управляющим делами Марии Федоровны. Та до самой смерти держала драгоценности в коробке под кроватью, а после ее смерти Барк занялся продажей этих драгоценностей, причем Ольге досталось 40 тысяч, Ксении - 60, а к его рукам прилипло 250 тысяч фунтов стерлингов. Ольга, которая в финансовых делах была совершеннейшая овца и, по словам одного из родственников, "рубля от копейки не отличала", говорила: "Были некоторые аспекты этой сделки, которые я так и не поняла". Можно добавить, что Ксения в 1920 году была назначена управляющей делами покойного Николая и в течение 15 лет тщетно охотилась по всему миру за предполагаемыми сокровищами, спрятанными царем за границей, общая стоимость которых исчислялась приличной суммой в 120 миллионов долларов (на деньги того времени). У Анастасии, понятно, не было никаких шансов на признание.