Лев Толстой: Фальшивый купон

Он что-то проворчал себе под нос и пошел из двери. Ей стало жалко сына, и она воротила его.

- Постой, Митя, - сказала она. - У меня нет теперь, но завтра я достану.

Но в Мите все еще кипела злоба на отца.

- Зачем мне завтра, когда нужно нынче? Так знайте, что я пойду к товарищу.

Он вышел, хлопнув дверью.

"Больше делать нечего, он научит, где часы заложить", - подумал он, ощупывая часы в кармане.

Митя достал из стола купон и мелочь, надел пальто и пошел к Махину.

II

Махин был гимназист с усами. Он играл в карты, знал женщин, и у него всегда были деньги. Он жил с теткой. Митя знал, что Махин нехороший малый, но, когда он был с ним, он невольно подчинялся ему. Махин был дома и собирался в театр: в грязной комнатке его пахло душистым мылом и одеколоном.

- Это, брат, последнее дело, - сказал Махин, когда Митя рассказал ему свое горе, показал купон и пятьдесят копеек и сказал, что ему нужно девять рублей. - Можно и часы заложить, а можно и лучше, - сказал Махин, подмигивая одним глазом.

- Как лучше?

- А очень просто. - Махин взял купон. - Поставить единицу перед 2 р. 50, и будет 12 р. 50.

- Да разве бывают такие?

- А как же, а на тысячерублевых билетах. Я один спустил такой.

- Да не может быть?

- Так что ж, валить? - сказал Махин, взяв перо и расправив купон пальцем левой руки.

- Да ведь это нехорошо.

- И, вздор какой.

"И точно, - подумал Митя, и ему вспомнились опять ругательства отца: мошенник. Вот и буду мошенник". Он посмотрел в лицо Махину. Махин смотрел на него, спокойно улыбаясь.

- Что же, валить?

- Вали.

Махин старательно вывел единицу.

- Ну, вот теперь пойдем в магазин. Вот тут на углу: фотографические принадлежности. Мне кстати рамка нужна, вот на эту персону.

Он достал фотографическую карточку большеглазой девицы с огромными волосами и великолепным бюстом.

- Какова душка? А?

- Да, да. Как же...

- Очень просто. Пойдем.

Махин оделся, и они вместе вышли.

III

В входной двери фотографического магазина зазвонил колокольчик. Гимназисты вошли, оглядывая пустой магазин с полками, установленными принадлежностями, и с витринами на прилавках. Из задней двери вышла некрасивая с добрым лицом женщина и, став за п 1000 рилавком, спросила, что нужно.

- Рамочку хорошенькую, мадам.

- На какую цену? - спросила дама, быстро и ловко перебирая руками в митенках, с опухшими сочленениями пальцев, рамки разных фасонов. - Эти на пятьдесят копеек, а эти подороже. А вот это очень миленький, новый фасон, рубль двадцать.

- Ну, давайте эту. Да нельзя ли уступить? Возьмите рубль.

- У нас не торгуются, - достойно сказала дама.

- Ну, бог с вами, - сказал Махин, кладя на витрину купон.

- Давайте рамочку и сдачу, да поскорее. Нам в театр не опоздать.

- Еще успеете, - сказала дама и стала близорукими глазами рассматривать купон.

- Мило будет в этой рамочке. А? - сказал Махин, обращаясь к Мите.

- Нет ли у вас других денег? - сказала продавщица.

- То-то и горе, что нету. Мне дал отец, надо же разменять.

- Да неужели нет рубля двадцати?

- Есть пятьдесят копеек. Да что же, вы боитесь, что мы вас обманываем фальшивыми деньгами?

- Нет, я ничего.

- Так давайте назад. Мы разменяем.

- Так сколько вам?

- Да, стало быть, одиннадцать с чем-то.

Продавщица пощелкала на счетах, отперла конторку, достала десять рублей бумажкой и, пошевелив рукой в мелочи, собрала еще шесть двугривенных и два пятака.

- Потрудитесь завернуть, - сказал Махин, неторопливо взяв деньги.

- Сейчас.

Продавщица завернула и завязала бечевкой.

Митя перевел дыхание, только когда колокольчик входной двери зазвенел за ними, и они вышли на улицу.

- Ну вот тебе десять рублей, а эти дай мне. Я тебе отдам.

И Махин ушел в театр, а Митя пошел к Грушецкому и рассчитался с ним.

IV

Через час после ухода гимназистов хозяин магазина пришел домой и стал считать выручку.

- Ах, дура косолапая! Вот дура-то, - закричал он на свою жену, увидав купон и тотчас же заметив подделку. - И зачем брать купоны.

- Да ты сам, Женя, брал при мне, именно двенадцатирублевые, - сказала жена, сконфуженная, огорченная и готовая плакать. - Я и сама не знаю, как они меня обморочили, - говорила она, - гимназисты. Красивый молодой человек, казался такой комильфотный.

- Комильфотная дура, - продолжал браниться муж, считая кассу. - Я беру купон, так знаю и вижу, что на нем написано. А ты, я чай, только рожу гимназистов рассматривала на старости лет.

Этого не выдержала жена и сама рассердилась.