Лев Толстой - Греческий учитель Сократ

IV. КТО ЛУЧШЕ - РАБ ИЛИ ГОСПОДИН?

Случилось раз, пришел к Сократу его сосед Аристарх и стал ему жаловаться на свою беду. - Ума не приложу, как мне быть. Был я, - говорит, - богат, торговал, потом не задалась торговля - разорился. А тут еще на беду война, убили родных, пришлось взять к себе вдов и сирот. И собралось у меня теперь в доме четырнадцать душ. Каково всех прокормить! Беда к беде, и не знаю, как быть. - Жаль мне тебя, друг, - сказал Сократ. - Как же ты думаешь теперь делу помочь? - Хотел денег занять, опять торговлю начать, да не дают, потому знают, что дела плохи. Покачал головой Сократ и говорит: - Так-то так, четырнадцать душ кормить, надо припасти; да ведь вот у соседа твоего более двадцати душ, и ведь сыты. Да еще деньги наживают, сказал Сократ. - Вот сравнил! - сказал Аристарх. - У соседа он один, девятнадцать душ рабов, у него рабы больше сработают, чем съедят. А у меня четырнадцать душ свободных греков. - А свободные греки чем отличаются от рабов? Ведь тем, что они лучше рабов? - Конечно, лучше, то - свободные греки, а то - рабы. - На словах точно выходит - свободные лучше, - сказал Сократ, - а на деле-то не то; у соседа, говоришь, все хорошо, потому что там рабы, а у тебя плохо, потому что не рабы, а свободные греки. Видно, рабы умеют работать, а свободные не умеют. - И мои бы сумели, коли бы их заставить, - сказал Аристарх, - да не могу же я их заставить работать! Ведь они знатного рода и родные мне, как их заставить работать? Обидишь их, начнутся попреки, недовольство, нельзя это.

Ну, а теперь у тебя нет попреков, недовольства? - спросил Сократ. - Все в согласии живете? - Какое согласие! - отвечал Аристарх. - Только и слышишь попреки да ссоры. - Так вот что, - сказал Сократ, - и без работы у вас согласия нет и кормиться нечем. Ведь родных твоих знатность и благородство не кормят и согласие не дают. Так не сделать ли тебе вот что: не дать ли тебе им какую работу по силам? Не лучше ли будет, когда станут работать? - Я бы сделал так, - сказал Аристарх, - да не понравится им это. Да и в городе меня, пожалуй, люди осудят. - А теперь не осуждают? - спросил Сократ. - И теперь есть добрые люди, осуждают за бедность; осуждают, а денег не дают, чтобы мне поправиться. - То-то и есть! - сказал Сократ. - Так ведь всех пересудов не переслушаешь; а попытайся-ка, посади их за работу, может, лучше дело-то будет. И послушался Аристарх Сократа. Через полгода встретил опять Сократ Аристарха и спросил, как живет. И говорит Аристарх: - Хорошо живу и все тебя благодарю. Послушался я тебя тогда и теперь совсем делами поправился. Поверил мне один человек шерсти в долг, домашние мои эту шерсть спряли, соткали сукна, потом нашили на продажу платья мужского и женского. Продали - не только за шерсть деньги выручили, а и барыши взяли. С тех пор стали этим делом заниматься, и все мы сыты, и ссор у нас нет, и деньги заводятся. - А люди что говорят? - спросил Сократ. - Да и люди не бранят, -- отвечал Аристарх и засмеялся.

* * *

Увидал раз Сократ, лежит на площади развалясь молодой господин и обмахивается от жара. - Отчего же это ты так уморился? - спросил его Сократ. - Как не умориться, я нынче из деревни верст десять пешком прошел. - Что ж уж очень уморился? Разве что тяжелое нес? Молодой человек обиделся. - Зачем я понесу? На то раб есть; он нес, что со мной было. - А он что ж, уморился или нет? - Что ему делается! Он здоровый, всю дорогу шел - песни пел, даром что с ношей. - Жаль мне тебя, - сказал Сократ, - выходит, что твой раб и тебе и всякому человеку и себе служить может, а ты ни другим людям, ни себе даже служить не можешь.

* * *

Другой раз увидал Сократ, что один хозяин бьет плетью своего раба. - За что ты его так больно бьешь? - спросил Сократ. - Как его не бить, - отвечал хозяин, - он обжора, лентяй, только и думает о том, чтобы ему спать, да веселиться, да послаще поесть. Ему и ста ударов плетей мало! Сократ отозвал хозяина в сторону и говорит: - Ну, а ты о чем думаешь, кроме как о том, чтобы тебе помягче поспать, послаще поесть и повеселиться? Хозяин ничего не ответил. - А если ты сам только об этом думаешь, то сколько же тебе плетей следует за то самое, за что ты наказываешь раба? Не с тебя ли он и пример-то берет? Обиделся этот хозяин, ушел от Сократа.

V. КАК ЖИТЬ В СЕМЬЕ

Когда Сократ стал отрываться от своей каменотесной работы, чтобы ходить на площадь, учить народ, жена его обиделась, думала, что убытки будут; но когда стало собираться к Сократу много народу, утешилась, подумала: "За учение хорошо платят, учителя живут в довольстве; будем так жить и мы". А Сократ думал не так. Он думал: "Не могу я брать платы за ученье - я учу тому, что мне голос Бога говорит, учу праведности. Как я за это деньги буду брать?" Хоть и много собиралось народа слушать Сократа, но он ни с кого не брал денег. А на содержание семейства зарабатывал своим мастерством: только бы хватало на необходимое. Жене Сократа жить бедно казалось и тяжело, и стыдно. Часто роптала она на то, что муж за ученье не берет денег. Доходило дело иногда и до слез, и попреков, и брани. Жена Сократа - звали ее Ксантипа была женщина вспыльчивая. Когда рассердится, то рвет и бросает все, что под руки попадается. Доставалось от нее и детям и больше всего самому Сократу. Но он не сердился и или молчал, или уговаривал ее. Раз она бранилась, бранилась, а Сократ все молчит; досадно ей стало, и она со злобы вылила на него ушат помоев. - Ну, так и есть, - сказал Сократ, - был гром, а после грома дождь. - И стал вытираться. Так сам делал Сократ и тому же учил сыновей. Один раз старший сын нагрубил матери. Сократ и говорит: - Что ты, - говорит он сыну, - думаешь о тех людях, которые добра не помнят? Хороши ли такие люди? - Если люди не хотят делать доброго тем, кто им добро сделал, - я думаю, что это самые дрянные люди, да так и все думают. - Это ты верно рассудил, - сказал Сократ. - Ну, а теперь скажи, что если один человек другого, когда у него нет силы, носит с места на место, кормит, обшивает, одевает, спать кладет, поднимает, за больным ходит, болезни за него принимает, его злобу с любовью переносит. Что - такой человек сделал добро другому? - Сделал большое добро, - сказал сын. - Ну, ведь вот это самое, еще больше того сделала для тебя твоя мать. Она и носила, и кормила, и ночи не спала, и не знала сама, дождется ли она когда-нибудь от тебя благодарности или помощи. А ты что ей за это воздаешь и почитаешь ли ее, как следует благодарному человеку? Смутился сын, но не хотел покориться и стал оправдываться: - Я бы ее почитал, если бы она была другая, а то накричит, обидит ни за что. Вот и не выдержишь. - А ты, когда маленький был, все по делу кричал? А переносила же она, и любила тебя, и ухаживала за тобой. Так-то и тебе делать надо, - сказал Сократ.