Кристина Риччио - Начать всё сначала

Шейн Примавери: ЕЩЕ ОДИН КОММЕНТ, И Я ЗАБЛОКИРУЮ ТЕБЯ.

Появляется новое уведомление. Еще один пост на моей стене, чтобы все видели.

Лео Примавери: СТЕРВА .

Слезы обжигают мою щеку. Удалить. Я проношусь по Facebook.

Лео: блокировать. Алфи: блокировать. Анджело: блокировать. Энтони: блокировать.

Я возвращаюсь на кухню десять минут спустя. Бейб все еще там. Она поднимает взгляд от ноутбука, когда я сажусь на стул напротив нее. Должно быть, она подняла его для меня.

– Все нормально? – спрашивает она, убирая темный локон за ухо. На ней очаровательные золотые сережки в виде Микки Мауса.

– Ага, все нормально. Я разобралась, – выдыхаю я. Бейб поднимается со стула, встает за моим и неловко обнимает меня.

– Сомневаюсь, что он видел, – тихо говорит она.

Она видела. Мое лицо горит.

Бейб снова садится и рассказывает, что ее старший брат постоянно смеется над ней из-за ее одержимости Диснеем. Она пытается поднять мне настроение.

– Пайлот на уроке. Здесь у нас нет смартфонов, скорее всего, он не видел.

Она права. Скорее всего, она права.

Я начинаю перечитывать свой пост для блога «Когда я потеряла паспорт» о Риме. Бейб остается со мной. Я почти уверена, что она ждет, когда вернется Пайлот, чтобы спросить его о Париже. А теперь есть еще дополнительный бонус: узнать, видел ли он всё это на Facebook. Наконец, в 16:00 он заходит на кухню, через пару минут после того, как я опубликовала пост о Риме.

– Привет! – приветствует нас Пайлот. Нормальная интонация. Хороший знак.

Мы беззаботно говорим «привет» в ответ. По крайней мере, я пытаюсь, чтобы мой голос звучал беззаботно. Наверное, глаза у меня слишком широко распахнуты, чтобы это провернуть. Он несет купленный в магазине замороженный ужин, который вытаскивает из картонной коробки и забрасывает в микроволновку, прежде чем плюхнуться на стул во главе стола. Мы с Бейб сидим по обе стороны от него.

– Как дела? – осторожно спрашивает Бейб.

– Хорошо, хорошо! Утром подтвердили стажировку, так что это хорошо, – обычным голосом отвечает он.

– И мою тоже! – вставляю я.

– Отлично! – отвечает он, кивая и улыбаясь. Сегодня на нем красно-черная клетчатая рубашка поверх черной футболки. Я киваю, слегка расслабляясь.

Бейб улыбается мне, словно хочет сказать «видишь, все в порядке», а потом поворачивается к нему.

– Мы планируем поездку в Париж на эти выходные! Хочешь поехать?

Пайлот бросает взгляд на меня, а потом снова на Бейб.

– Э, ага, я готов. Кто еще едет?

– Мы с Шейн и мой друг Чэд – пока что! – комната медленно наполняется прекрасным запахом итальянской еды, когда микроволновка размораживает ужин Пайлота.

Пайз хмурится в одобрении в стиле Сопрано и кивает.

– Записывайте меня. Звучит отлично. Мы же можем поехать на поезде Евростар?

Мое внимание возвращается к экрану компьютера, и крошечная улыбка облегчения расползается на моем лице.

– Да! – светится Бейб. – Да, можем. Отлично. Я посмотрю, что можно там поделать, и все спланирую, будет очень весело. Я так взволнованна! Всё будет эпично! – Она собирает вещи и выносится из кухни.

Микроволновка издает сигнал. Пайлот встает, берет лазанью и снова садится на стул.

– Так мы едем в Париж, – как бы между прочим говорит он, жуя.

Я на секунду встречаюсь с ним взглядом.

– Судя по всему.

Он кивает, один уголок губ приподнимается. Я поворачиваюсь к компьютеру. Когда Пайлот доедает и покидает кухню, я на всю включаю Ke$ha и собираюсь отметить танцевальной вечеринкой тот факт, что он не видел посты и мы едем в Париж.

18.01.11–11:05

Завтра после занятий мы едем в Париж. Какая теперь моя жизнь? Я рада, что копила мои сбережения годами, потому что деньги за работу летом у меня кончатся быстрее, чем я ожидала, если я продолжу так активно путешествовать.

Ранее сегодня днем я созванивалась с мамой по скайпу. Она упомянула, что они с папой подумывают о том, чтобы приехать навестить меня. Я изо всех сил старалась отговорить ее, не вызвав подозрений и не показавшись грубой.

Я закачала игру, о которой все говорят – «Angry Birds», – на iPod этим утром. Ужасно раздражающая, но и жутко затягивающая. Я потратила час, в течение которого могла читать или писать, на то, чтобы кидать птичек в зеленых свиней.

Сегодня в квартире три первая официальная Шреда! Я пошла за шаурмой. Во второй раз она была даже вкуснее. Потом мы все сыграли в игру «Рамми‐500». Аттикус стал достойным соперником.